рубы струился дым, а в окнах мерцал свет.
Внутри жилища в гармонии смешивались ритмичное постукивание ножа, бульканье готовящейся в глиняной посудине еды и тихое потрескивание поленьев. Сложившуюся кухонную идиллию то и дело нарушал топот маленьких ножек.
В доме было двое: невысокий широкоплечий мужчина с торчащими пепельно-русыми волосами, занимающийся готовкой, и темноволосая девочка десяти лет, что с недовольным видом металась туда-сюда, время от времени переводя взгляд на покрытый ночным мраком пейзаж за окном.
Отец отложил нож в сторону, а затем кинул травы в кипящий горшок. Тщательно перемешав содержимое, он повернулся лицом к нарушительнице спокойствия и заговорил:
– Дарина, ты же понимаешь, что мама может сегодня не вернуться. Порой она по нескольку дней выслеживает стада Вэйнхорнов, нет смысла ждать её. Отправляйся спать, уже поздно.
– Она идёт, я чувствую, – ответила девочка, продолжая ходить по прихожей взад-вперёд. – На этот раз, я клянусь, что не сомкну глаз до тех пор, пока она не согласится снова взять меня с собой.
– Ты же помнишь, чем кончилась ваша последняя совместная охота? – Отец скрестил руки на груди и наклонил голову.
– Я не виновата, что стадо взбесилось, честно, – отнекивалась она, – во всём виноват тот глупый жук, что залетел мне прямо в глаз перед выстрелом. Если бы не он, я бы попала.
Отец лишь покачал головой.
– Начнём с того, что ты вовсе не должна была стрелять. Индза взяла тебя с собой для того, чтобы научить выслеживать добычу. Она вовсе не просила тебя брать лук и стрелять без её ведома, – строго отчитал он её.
– Но… – хотела было возразить девочка.
– Никаких «но», Дарина, ты тогда чуть не погибла! Больше никакой охоты, как минимум до тринадцати лет. Точка. А теперь отправляйся в кровать. – Он указал на дверь, ведущую в её комнату.
Насупившись, девочка молча побрела в спальню. Дойдя до двери, Дарина остановилась и покосилась на родителя. Она хотела высказать своё недовольство, но, уловив суровый взгляд отца, опустила глаза в пол и молча вошла в комнату.
Однако вместо того, чтобы послушно лечь в кровать, Дарина продолжила наблюдать за родителем сквозь небольшой зазор. Она знала, что мама скоро придёт, хоть и понятия не имела как, она просто чувствовала это.
Отец тем временем продолжил рутинную работу по дому. Он тщательно протёр стол, затем начал мыть тарелки и чашки, оставшиеся после ужина. Закончив, он попробовал еду и, по-видимому, решив, что она уже готова, снял посудину с печи.
Поставив горшок на столик, отец перевёл взгляд на окно. Девочка почувствовала его беспокойство.
В голове тут же всплыла ссора, произошедшая неделю назад. Отец настаивал на том, что матери не следует ходить на охоту в её состоянии. Мама, конечно же, не согласилась, поэтому они решили уладить конфликт их любимым способом – дракой (хотя её родители предпочитали называть это спаррингом). Из-за того, что папа явно сдерживался, мама без труда одолела его, и ему неохотно пришлось уступить ей в этом вопросе. Воспоминание о том, как мать втоптала отца в грязь (буквально), невольно заставило девочку фыркнуть.
Отец резко перевёл взгляд на приоткрытую дверь, где, конечно же, заметил её маленькую фигуру. Поняв, что её засекли, Дарина поспешила залезть под одеяло и притвориться спящей. Она не хотела, чтобы папа снова ругал её.
– Дарина. – Взяв со стола свечу, отец открыл дверь и медленно вошёл в окутанную тьмой комнату.
Девочка не ответила, надеясь, что он уйдёт.
– Я знаю, что ты не спишь, можешь не притворяться. – Он поставил свечу на тумбу, после чего скинул с неё одеяло.
Дарина не сдвинулась ни на дюйм, упорно продолжая делать вид, что спит.
– Дарина, давай поговорим, – тихо проговорил он.
– О чём? – поинтересовалась она, откинув притворство.
– Я хочу понять, почему ты тогда взяла материнский лук без спросу и побежала прямо на стадо. Раньше ты никогда не вела себя так безрассудно, что случилось? – На лице отца отразилось беспокойство.
Как и в прошлые разы, когда родители спрашивали о мотиве столь опрометчивого поступка, девочка молчала. Спустя минуту оглушительной тишины, отец решил оставить её одну.
– Я думала, что если поймаю Вэйнхорна, то докажу вам, что достаточно взрослая. Я думала… что, может быть, тогда вы бы разрешили мне увидеть мир за пределами долины, – прошептала она, проводя круги на белой простыне.
– Но тебе всего десять…
– Мне почти одиннадцать! – резко вскочив, воскликнула Дарина. Ей надоело, что родители обращаются с ней, как с новорождённой, хотя мать в том же возрасте уже тренировалась с оружием! Успокоившись, она тихо выдавила: – Мне почти одиннадцать, а я до сих пор не знаю никого кроме вас с мамой. И… у меня нет друзей.
– Разве мы с мамой тебе не друзья? – попытался отшутиться отец.
–