С днем рождения тебя! Здоровья тебе и долголетия!
Кирилл встал, поднял бокал и выпил до дна. Полина пригубила воду, по-прежнему сидя перед пустой тарелкой.
– А ты почему ничего не ешь? – поинтересовалась Вера Степановна, – Не вкусно?
Девушка смутилась и, схватив тарелку, стала выискивать на столе, что бы положить. Вскоре на блюде уже находился салат и куриная голень.
– Как поживаете? – спросила хозяйка, обращаясь скорее к ней.
Полина выпрямила спину и взглянула на мужа.
– Нормально, – наконец, ответила она, – работа, дом.
– Я смотрю, ты прическу поменяла. Жаль косу, – посетовала Вера Степановна, – теперь как-то простовато выглядишь.
Полина «вспыхнула», но тут же взяла себя в руки, отодвинув тарелку.
– Кажется, салат пересоленный, – поморщилась она и сделала пару глотков воды.
Настало время нахмуриться свекрови, но она только усмехнулась и подложила салат Кириллу, молча слушавшего их обмен любезностями.
– Кирюша, попробуй! Правда что ли пересолила?
Он чуть не подавился.
– Я уже пробовал. Отличный салат. Соли в меру.
Он посмотрел на криво улыбавшуюся жену.
– Ты кушай, сынок! – Вера Степановна пододвинула к нему курицу, – Жена-то поди совсем не готовит. Все на работе.
Кирилл снова украдкой взглянул на Полину и улыбнулся матери.
– Ну, что ты. Закормила меня. Что ни день, то новое блюдо.
Он понял, что перестарался в похвалах супруги, когда мать снисходительно покивала головой.
– То-то я гляжу, Димочка уплетает картошку за обе щеки. Явно ребенку вкусной и здоровой пищи не хватает.
Полина, молчавшая до сей поры, не выдержала.
– Вера Степановна! Мне кажется, Вы намеренно хотите меня унизить.
Та подняла от удивления брови, но совладала с желанием поставить невестку на место.
– Ну, что ты, Поля! Я просто переживаю за ребят.
Девушка, расправив плечи, готовилась к перепалке, но, решив, закончить нелицеприятную беседу, сказала:
– Спасибо. Я пожалуй пойду посижу в комнате.
После того как она вышла, Вера Степановна погладила внука по голове и подмигнула ему.
– Мама, зачем ты? – начал Кирилл.
Вздохнув, та покачала головой.
– Не обижайся, сын! Все хорошо.
– Чего ж хорошего? – запротестовал он, – Вы обе как с цепи сорвались.
Вера Степановна вдруг наклонилась и сказала ему тихо:
– Что-то не так с твоей Полиной. Не узнаю я ее. Ты сам-то не видишь? Грубит, дерзит!
Немного опешив, он уставился на мать, пытаясь понять, в своем ли она уме. Иногда она становилась невыносимой. Собираясь резко ей возразить, Кирилл вовремя вспомнил, что сегодня ее день рождения, и выдохнул.
– Мам! Ты делаешь все, чтобы мы поссорились.
– Прости! – она накрыла ладонью его руку, – Прости старуху! Совсем из ума выжила.
– Мам! Мне кажется, ты не справедлива к Полине. Я тебя прошу, будь