что сами не читали, а если и прочли, то первые пять-десять страниц. Смешно и грустно одновременно. Я еще, в общем-то, не старый, но уже не вписываюсь в категорию тинэйджеров. Я вырос, однако мне становится больно от того, что нынешнее поколение утрачивает мотив исканий (если можно так выразиться), свойственный, например, людям моего возраста. Мне вдруг вспомнился Сергей Борисович, рассуждавший об упадке современного искусства. Чем-то я на него в данный момент похож…
***
Меня обезоруживала доброжелательность участников фестиваля! Воистину, больше нигде ты не встретишь такого скопления отзывчивых и добрых людей, всегда готовых помочь! Я потихоньку начал вживаться в атмосферу «Садху-Санга»: здоровался так же, как все, произнося «Харе Кришна!» или «Харибол!»; сидел ранним утром на пляже, медитируя и наблюдая рассвет; ходил в общую столовую и ел исключительно вегетарианскую пищу; посещал лекции духовных учителей и даже задавал вопросы. Как-то я спросил у индийского гуру о том, как он понимает свободу. Ответил он, ссылаясь на священное писание: «Формальная свобода раскрывается через осознание живым существом вечности своего существования. В теистических школах Веданты формальная свобода („свобода от“) рассматривается лишь как начальный уровень освобождения. Подлинная свобода („свобода для“) понимается как реализация живым существом его индивидуальной духовной формы, обладающей не только вечным бытием, но также знанием и блаженством. Все эти неотъемлемые качества души проявляются только в любовном преданном служении живого существа Верховной Личности Бога (бхакти)». Было над чем задуматься…
Кришнаиты считали, что в наш век Кали-Юги без общения со святыми людьми практически невозможно достичь духовного совершенствования. Само название фестиваля переводится как «общение с садху – святыми людьми». Суть «Садху-санга» состоит в том, чтобы слушать, спрашивать и понимать смысл услышанного. Есть три категории ораторов: одних можно слушать, других нельзя слушать, а третьих нельзя не слушать. Садху же принадлежат к тем, кого не слушать невозможно, и не только из-за того, что они обладают даром красноречия. Согласно «Шримад-Бхагаватам», «садху терпелив и милосерден, он друг всех живых существ. У него нет врагов, он умиротворен, строго следует предписаниям шастр и наделен всеми добродетелями». Наверное, именно поэтому общение с гуру было для меня столь благоприятным.
Вечерами некоторые парни собирались около вегетарианского кафе и пели под гитару все, что придет на ум – начиная от БГ и заканчивая ведическими мантрами. Это были люди, пока еще не примкнувшие к движению «Сознание Кришны». Иногда я садился за один из столиков, пил травяной чай из чабреца (зеленый, а тем более, черный чай и кофе кришнаиты не пьют) и слушал их пение – не особо профессиональное, конечно, но зато от души. Сам я петь не пытался и никогда не танцевал во время богослужений. Таков уж я. В этом отношении мне более близки буддийские