пускала их матушка, – ответил Тимур.
Девушка вспомнила, как однажды, детьми, взяли они с собой к бабушке старшую из сестрёнок Тимура. Старуха тогда ещё бодрой была, скотину держала, по хозяйству хлопотала.
Как увидела она девочку, стала рядом с ней и давай разглядывать, да так смотрела, что Алёне неуютно стало. Захотелось девочку защитить, загородить собой. А та и вовсе расплакалась. И давай за Алёну пятиться.
Бабка в этот момент уже отвернулась и пробормотала себе под нос:
– Пустая девка, такая мне не сгодится, – послышалось Алёне.
Или она сама потом придумала? Она тогда книги про бабу-ягу читала и решила, что воображение разыгралось.
Но когда они вернулись в дом Тимура, и его сестра рассказала их маме, как её напугала своим взглядом бабушка, то впервые за всё время их знакомства – ни раньше, ни после такого не было – мать Тимура отчитала их за поступок, накричала, Тимура дома заперла, а Алёну уйти попросила.
Долго плакала тогда Алёнка, не зная, в чём провинилась. Боялась, что Тимуру теперь запретят с ней общаться. А его мама больше не будет передавать с сыном пирожки в школу на них двоих. И тогда нечего ей, Алёне, есть будет. На уроках она только и думала о том, как на перемене Тимур развернёт пакет и достанет из него невероятно аппетитные пирожки. И самый большой ей протянет.
Весь класс им тогда завидовал. Таких пирожков, как мать Тимура, никто в деревне не пёк. Просили у них одноклассники полакомиться, да ни с кем не делилась Алёна, потому что не знала, будет ли у неё вечером ужин или эти пирожки – её единственная еда.
Так и растеряла всех подруг. Да только не горевала сильно. В хорошее в людях она не верила, слишком много предательства уже повидала, да и Тимур всегда рядом был. Зачем ей подруги? И без них она не тужила.
Из воспоминаний Алёна вернулась от резко наступившей темноты. Дверь за их спинами, распахнутая при входе, тихо захлопнулась, и в передней дома сразу стало очень темно. Даже носа своего Алёнка не видела.
– Ой! – вскрикнула она и схватилась за руку мужа.
– Вот ты трусиха, – рассмеялся он и начал нащупывать выключатель на стене.
Не найдя его, просто открыл дверь в основную комнату дома.
Сразу стало светлее. Летний вечер был тих и светел, сумеречный свет слегка озарял комнату. Редкие птицы приветствовали вечернюю зарю.
Тимур поставил на стол корзинку с едой. И сразу увлёк молодую жену в сторону кровати.
Глянув, куда её тащит муж, Алёна высвободилась из его объятий. Кровать в дома была одна – та самая, на которой умерла старуха.
– Я не хочу на ней спать, – быстро проговорила девушка.
– Так матрас же поменяли, – не поняв отказа, сказал Тимур. – Только доски старые, а матрас и бельё новые.
– Нет, я не хочу. Пойдём на сеновал, как раньше, – предложила она.
Тимур рассмеялся.
– Ах вот какая ты у меня! – улыбаясь, ответил он и, подхватив тонкое тело жены, понёс её на сеновал.
Свадебная ночь закончилась быстро. Тимур, хорошо принявший