Сильвина отказывалась от еды, уверенная в том, что ее вывернет наизнанку, если она проглотит хоть ложку каши. Граф Астер приказал выдать ей медовую воду, и горячая пряная жидкость кое-как поддерживала силы. И сейчас Сильвина крохотными глотками поглощала терпкий сладковатый напиток, лелея надежду на то, что голос окрепнет.
Если ее подсчеты были верными, они в пути уже больше пяти дней, и это путешествие, а точнее страх и отчаяние, которые не отпускали Сильвину, грозили подорвать ее здоровье. Ее лицо опухло, горло саднило, а по голове точно мешком с мукой ударили. Она осознавала, что слишком устала, чтобы продолжать визжать и лить слезы, и замкнулась в траурном молчании. И теперь Сильвина сидела на жестком сиденье, низко опустив голову, и размышляла о своем безрадостном будущем, а за окном кареты плясала буйная лесная зелень, в которой время от времени мелькал солнечный луч.
– Как тебя зовут? Напомни.
Звук этого голоса подействовал на нее как подзатыльник. Сильвина медленно повернулась и увидела в окошке того самого волшебника, который спас ее от разъяренной мачехи. Одарив его по-настоящему бешеным взглядом, Сильвина презрительно поджала губы и вновь уставилась на свои стиснутые на коленях руки.
– Как твое имя? – настаивал лорд.
– Никак, – голосом простуженного пьяницы отозвалась она.
– Никак… Ужасное имя. Ну ничего, сейчас придумаю тебе новое. Хм… Брунгильда? Впрочем, нет. Пенелопа. Люч…
– Сильвина, – процедила она сквозь зубы. – Меня зовут Сильвина.
– Уже лучше.
Она бы отдала половину жизни за возможность расцарапать ему лицо. Как же бесит его самодовольство!
Все еще насупившаяся, Сильвина искоса посмотрела на мага в вишневом плаще и буркнула:
– А вас как зовут?
В выражении его лица промелькнуло изумление, будто он и не представлял, что кто-то может не знать его имени. Но он тут же очаровательно улыбнулся.
– Меня зовут лорд Киран Астер, но ты можешь называть меня «милорд», «мой господин» или просто «хозяин».
И вновь она выпрямилась и с гордым видом уставилась перед собой. Пару минут они провели в молчании. Киран сдерживал коня, заставляя того практически топтаться на месте, а Сильвина упрямо разглядывала свои колени, стараясь даже не моргать, из-за чего очень быстро заслезились глаза.
– Яблоко хочешь? Сильвина.
Боковым зрением Сильвина различила затянутую в кожаную перчатку руку, в которой краснело яблоко. Выглядело оно очень аппетитно.
– Хочу, – отозвалась она. – Глазное. У вас вырвать.
В ее голосе прозвучали такие кровожадные нотки, что всадник опешил на мгновенье. Потом он коротко фыркнул.
– Экая ты злючка. Ну и сиди голодная.
Он подстегнул коня и скрылся с глаз Сильвины. Какое-то время она прислушалась к скрипу колес и топоту копыт на фоне неумолкающего птичьего гомона. Иногда до нее доносились и обрывки разговоров, но она с трудом разбирала слова.
Когда стало ясно, что лорд не вернется,