современнике практически все! Ну и в самом деле, кто же не знает, что Иван Петрович Рык появился на свет в подмосковном городе Люберцы в семье простого токаря-расточника? Рос вежливым, любознательным ребенком и с детства бредил морем… Однако лишь совсем недавно ученые установили, что родился будущий адмирал не в Люберцах, а в Москве, куда его матушка Антонина Марковна Рык (в девичестве Конотопова), будучи на сносях, поехала к подруге за выкройками. Вот, кстати, почему родильный дом № 7 носит теперь имя Избавителя Отечества, а не Грауэрмана, как прежде. И раз уж мы коснулись этой деликатной темы, необходимо прояснить и отмести различные домыслы, блуждающие вокруг родословного древа адмирала. Своеобычная фамилия – Рык – не свидетельствует и не может свидетельствовать о принадлежности предков Избавителя Отечества к лицам русофобской национальности. А свидетельствует эта фамилия лишь о том, что отвага и верность идеалам – родовая черта Ивана Петровича!
Когда был осужден и расстрелян бывший предсовнаркома Рыков, сотни и тысячи встревоженных его однофамильцев метнулись в загсы: кто-то стал Ивановым, кто-то Петровым, кто-то вообще – Осоавиахимовым… И лишь дед адмирала, в душе хохоча над тиранами, попросил вычеркнуть только две последние буквы своей чреватой фамилии. Видный исследователь Фромма и Кафки Григорий Самоедов писал по этому поводу: «Прояви хотя бы каждый третий, каждый пятый, каждый десятый такое же несуетное мужество, какое проявил в то лихое время Кузьма Филиппович Рыков, – и сталинизм рухнул бы сам собой…»
Важнейшая проблема сегодняшней научной Рыкианы – строгое отделение зерен подлинных фактов от бесчисленных плевел вымысла и откровенных фальсификаций. Впрочем, тот же Г. Самоедов считает, что мы имеем дело с процессом фольклоризации образа Избавителя Отечества в народном сознании. Подобно тому как некогда многочисленные дружинники Вольги не могли вытащить из земли сошку Микулы Селяниновича, так на сегодняшний день зарегистрировано более 800 человек, деливших в свое время кубрик со старшиной второй статьи Иваном Рыком. А за одной партой с ним же, но уже курсантом военно-морского училища имени Ленинского комсомола сидело, по разным источникам, от 189 до 216 однокашников. Что же касается людей, служивших вместе с будущим адмиралом сначала в Севастополе, а потом в поселке Тихоокеанском (в просторечии – Техас), то они просто-напросто не поддаются учету… Подписав указ о немедленном роспуске Всероссийского союза соратников Избавителя Отечества (ВССИО), Иван Петрович заметил в кругу близких: «Если бы у меня на самом деле было столько друзей и товарищей, я бы спился насмерть уже в Техасе, а может быть, еще и в Севастополе». Увы, многими неточностями, обильно встречающимися в популярной Рыкиане, мы обязаны занятной, но в научном смысле абсолютно несостоятельной книжке «Солнце над бездной», написанной небезызвестным телеобозревателем Веткиным. Иногда приходится слышать вопросы: мол, а не родственник ли он тому самому Веткину, который скандально прославился своей оголтелой борьбой