темненький в светозащитных окулярах, развернул кустик‑табурет обратной стороной, то есть сиденьем к себе, и демонстративно уселся на него, сцепив пальцы в замок на коленке. Третий, самый взрослый и, видимо, строгий из всех, занял место на лавочке у музыкального инструмента, трубодува, стоящего у самого края сцены.
А если учесть Ксанью, то всего кураторов оказалось четверо. Странно… Ведь в академии пять факультетов. Значит, один из ответственных так и не пришел?
Пока я двигалась мимо рядов и думала об этом, украдкой разглядывая присутствующих, заметила на себе удивленные взгляды студентов, обернувшихся к новым вошедшим.
Вот же не повезло, а? Неужели слухи о моей выходке с белым платьем так быстро распространились на весь Сойн?
Приняла мгновенное решение, поскорее сесть на одно из пустующих кресел, чтобы не мозолить никому глаза.
– Простите, не пропустите? – обратилась к парню‑одиночке в плотном черном костюме, сидящему на боковом сиденье того ряда, возле которого я остановилась.
Странный тип хотел было мне что‑то ответить, уже даже открыл рот, искривленный недовольной ухмылкой, однако, когда наши взгляды встретились, молча уставился на меня, как на какое‑то диковинное животное.
Повисла неловкая пауза. Ненадолго.
Я уже почти решилась пройти дальше, как вдруг он резко подскочил с места и сделал приглашающее движение рукой.
– Прошу.
Отказываться не стала. Протиснулась мимо него и села через несколько пустующих кресел, чтобы никому не мешать, а главное, чтобы мне никто не мешал негромко ворчать себе под нос. Да, иногда со мной и такое случается.
– Ну же, мои дорогие, – пропел со сцены один из кураторов. Это был по‑женски красивый мужчина со светлыми волосами, объемной блестящей шапкой, обрамляющей лицо. Да уж, такой шевелюре позавидовала бы любая из нас, девочек. Вот и я прикипела взглядом, пока не отвлеклась на другую мысль – о пренебрежительных словах моего соседа:
– Леман Дранси, куратор факультета чароплетов. После третьего года обучения студенты его направления подразделяются на бытовиков, лекарей, кулинаров, обрядников. В общем, полезное бабское дело, ничего интересного.
Ах так! Бабское?
Посмотрела с вызовом на этого мужлана, а он вместо того, чтобы извиниться, сделал знак подсесть к нему поближе.
– Не узнала? – спросил он, интригуя сверх меры.
– Не‑а.
Думала сейчас представится. Ан нет, держи карман шире. Сосед лишь отвернулся обратно к кураторам.
К настоящему моменту остальные прибывшие уже расселись по местам. И Ксанья успела дойти до сцены.
– Опять ун Штольт прогуливает? – негромко спросила она у Лемана. Однако хорошая акустика амфитеатра сыграла с ней злую шутку. Её слова услышали все без исключения.
– Вообще‑то, он сидит во‑он там.
Бытовик указал пальцем в сторону моего соседа. Что? Так он ун Штольт?! Кристаллиск без признанного отцовства?
Ох, мамочки…
Из‑за