а также предлагает разделять процессуальные нормы на: 1) нормы, определяющие положительную деятельность субъектов права, в том числе правонаделительную деятельность компетентных для этого органов государства (восстановление или наделение правами и обязанностями в соответствии с законом определенных субъектов общественной жизни); 2) нормы, регулирующие правоохранительную (юрисдикционную) деятельность[49].
В 1970 г. А. А. Ушаков высказал весьма ценную и плодотворную мысль (развитую затем в трудах С. С. Алексеева) о том, что система права включает в себя две функциональные подсистемы – регулятивную и охранительную[50], которые в свою очередь включают в себя регулятивные (положительные) и охранительные (отрицательные) нормы. «Положительные, или регулятивные нормы указывают на то, что люди должны делать, как поступать определенных жизненных ситуациях, а отрицательные, или охранительные нормы говорят о том, что люди не должны делать при определенных жизненных ситуациях»[51], – пишет А. А. Ушаков и делает весьма важный для понимания теории охранительных правоотношений вывод: «Основной особенностью структуры охранительных норм является наличие санкции. Регулятивные нормы по своей природе не нуждаются в санкциях»[52].
В 1970 г. А. Ф. Черданцев подчеркнул функциональные связи норм права в процессе регулирования общественных отношений и признал разделение правовых норм на регулятивные и охранительные. «Нормы права разделяются как в зависимости от предмета правового регулирования, так и от того, какую роль они играют в регулировании общественных отношений, каким способом их регулируют, – подчеркивал теоретик. – Одни правовые нормы (регулятивные) регулируют общественные отношения путем определения прав и обязанностей субъектов этих отношений, другие (охранительные) – посредством установления мер принуждения к правонарушителям»[53].
В 1975 г. В. Ф. Яковлев сформулировал ряд положений, имеющих значение для дальнейшего развития теории охранительных правоотношений. Во-первых, цивилист отметил, что «охранительные правоотношения возникают на основе охранительных норм, являются формой, в которой реализуются установленные законом на случай неправомерного поведения санкции – меры защиты субъективных прав или меры ответственности»[54]; во-вторых, указал, что в охранительном правоотношении субъективное право имеет «форму притязания», а охранительное правоотношение «является относительным и принадлежит к правовым связям активного типа»[55]. В-третьих, В. Ф. Яковлев пришел к выводу, что «само использование принудительных мер… сконструировано в виде субъективного права потерпевшего лица»[56].
Б. Т. Базылев в этом же году предпринял попытку изменить господствующий в доктрине взгляд на структуру нормы права и доказать, что правовая норма не трехчлена, а двучленна и состоит из гипотезы и диспозиции; то, что обычно