его кривой улыбкой, на что в ответ получаю такую же.
– С чего бы это? – подозрительно прищурившись, спрашиваю его. – Ты и помощь мне…
– Взамен на твою помощь, – без лишних оговорок выдаёт он, и я сразу ему верю, потому что за то время, что я его узнала, понимаю, что это в его стиле. Мой отец был такой же.
– С какой стати я должна тебе помогать? – задаю вопрос таким тоном, словно меня попросили всю мою косметику смыть в унитаз, но интерес берёт верх. – Да и вообще, чем я тебе могу помочь?
– Ты знала Шпарского? – задаёт вопрос и входит в лифт и, к моему несчастью, когда дверцы закрываются, мы остаёмся наедине.
– Да, – отвечаю и делаю шаг в сторону от мужчины, а Максим наоборот – шаг ко мне. Я делаю ещё один, он за мной, и так, пока я не упираюсь в стенку лифта.
– Скажи, у него есть наследники? – задаёт контрольный вопрос мужчина из кафе, в один миг прижав меня к стене, начав жадно блуждать взглядом по моему лицу.
Моё тело медленно начинает гореть от прикосновений и взглядов этого ненормального и озабоченного. Мне хочется оттолкнуть его, но руки меня не слушаются, и вместо того, чтобы толкнуть его, я поднимаю руку и провожу пальцами по подбородку мужчины, удивляясь его остроте.
– Вероника, есть у него наследники или нет? – повторяет вопрос Максим, и я резко прихожу в себя, не понимая, что со мной только что было.
– В каком смысле? – заикаясь, спрашиваю, ещё не до конца придя в себя.
– Боже, какая ты медленная! – восклицает он. – Братья, сестры, незаконные любовницы, дети, внуки у Шпарского есть? Давай, Вероника, соображай быстрее! Хватит смотреть на меня как на кусок мяса!
– Что?! – удивлённо вытаращиваю глаза и решаю отомстить. – Пф-ф, есть. Дочь у него есть. И любовниц полный штат.
– Бл**ь! – выдыхает, скрипнув зубами.
– Что, компания из-под носа уходит? – задаю вопрос, изобразив на лице сочувствие. – Кстати, он как-то говорил, что двум своим любовницам оставит несколько процентов акций, если они после его смерти или до неё родят ему наследника.
– Бл**ь! – повторяет, начав злиться и громко дышать.
– А ещё… он обещал, что всё дочери оставит, – уже откровенно лгу, чтобы позлить его сильнее.
Отец бы никогда такого не сделал. Он не один раз об этом мне говорил. Советуя, чтобы я богатого мужчину себе искала, если и дальше в достатке жить собираюсь. Кое-какие проценты от акций он мне оставит, чтобы не обеднела, но не контрольное количество, позволяющее мне присутствовать на собраниях.
– Ты знаешь, как выглядит его дочь? Любовницы? – дальше продолжает расспрос недоделанный наследник.
– Знаю, – выдыхаю, коварно усмехнувшись.
– Я предлагаю тебе двести штук взамен на то, что ты мне укажешь на них, – деловито произносит он.
– Деньги вперёд, – кидаю, выставив руку.
– А что, если ты меня обманешь? – уточняет.
– Я тебя?! Да никогда! Как только увижу, так сразу скажу. Своими идеальными волосами клянусь!
– Хорошо.