остановилась. Вернулась к шкафу и выудила оттуда облегающее, с длинными рукавами трикотажное платье насыщенно-синего цвета, которое носила еще в школе. Когда в последний раз я надевала что-то, не скрадывающее фигуру? Я уже и сама не помнила. Все это осталось в школьных годах. Безразмерные толстовки с лосинами и джинсами в холодную погоду, балахонистые футболки-туники с шортами или тонкими джинсами летом – вот он, стиль моей новой жизни. И даже если случались эпизоды, требующие коктейльный или вечерний наряд, я старалась выбрать что-то неброское и снова свободного кроя.
Надев синее платье, я посмотрела на себя в зеркало и с ужасом поняла, насколько отвыкла от одежды, подчеркивающей фигуру. Платье облегало меня, как вторая кожа, подчеркивая сразу все – грудь, талию, бедра. Я что, действительно когда-то это носила? Покрутилась в нем перед зеркалом, ощутив себя неуютно, и решительно сняла, отправив обратно в шкаф.
Достала оттуда неизменно свободного кроя темно-бордовую тунику длиной до середины бедра и с рукавами. Дополнила ее черными легинсами из экокожи. «Считай, что снова в балахоне пойду», – сказала сама себе, и от этого ощутила острый укол досады.
Я прекрасно понимала, что моя тяга к просторной одежде – это следствие душевных травм, которые я прячу за безразмерными вещами. Я давно уже разобрала этот момент сама в своей голове, как психолог, и сама для себя обозначила необходимые выводы и шаги. Вот только сделать этот шаг пока не решалась, ожидая, что когда-то все же созрею под давлением обстоятельств. Но пока таковых не случилось.
Университетский день начался как обычно. Я появилась в аудитории за пятнадцать минут до занятий, молча пройдя на свободное место. Здороваться с одногруппниками отвыкла еще на первом курсе, когда на мое «Привет» ответом мне становилась тишина. Это в лучшем случае. В худшем какие-то тихие реплики или сдавленные смешки, если я выглядела, по их мнению, как-то совсем не так. Конечно, куда мне до их брендовых шмоток. Школьная привычка оказалась быстро позабыта. В столовую я ходила одна, и если раньше такое казалось мне странным, то сейчас уже вошло в привычку. Если б в школе, где я всегда находилась в компании, мне кто-то бы сказал, что скоро я стану одиночкой в коллективе, то я не поверила бы. Во время перерыва компанию мне составляли книги.
Последняя пара по предмету «психодиагностика» проводилась в большой аудитории и была смежной для всего потока. Вспомнив, что в прошлый раз в той аудитории я увидела Стаса, ощутила внутренний волнительный трепет и тут же себя одернула. На подходе к аудитории меня позвали по прозвищу. Р-р-р, задолбали!
– Эй, Бублик! Привет! – поприветствовала меня Рита Злобина под грохот своих каблуков, поравнявшись со мной.
– Привет, Ватрушка, – ответила я в таком же духе, стараясь сохранять равнодушное выражение лица.
– Ахах, оригинально, – заметила она, и в ее глазах блеснуло раздражение, но Рита тут же взяла себя в руки.
Я продолжала идти.
– Да стой же ты! – воскликнула она.
– Чем обязана? – спросила я резким