Кто бы знал, чего мне стоило проявить завидную для самой себя твёрдость и настоять хотя бы на окончании школы. Это уже более весомо, чем просто восемь классов закончить. Теперь с работой должно быть полегче, да и возраст уже не детский. Сама работу смогу выбрать. Не придётся вместе с мачехой на обувной вкалывать.
Как же они не понимают?!
Никто не поймёт… И… я не плакса, наверно просто день такой… Губы предательски дрожат и вырывается всхлип, который я не успеваю приглушить.
– Дашенька. – мама Максима неожиданно подходит ко мне и ласково обнимает за плечи, прижимая меня к своему животу. – Мы с Максимом не хотели на тебя давить. Наоборот, лишь поддержать. Прошу тебя, подумай и лишь представь, что ты сможешь вырваться из всего этого. Ты же слышала, что Козловская на госунивер замахнулась? А она, в отличие от тебя, всегда троечницей была.
Сижу в некоторой растерянности. Да я в этой растерянности нахожусь, с того самого момента, как переступила порог этого дома! Только сейчас к моей растерянности примешалось удивление. Откуда тётя Женя знает какие у меня оценки, если Максим учится в другом классе? А даже если бы и учился, по логике его это его должно волновать не больше, чем всех остальных. То есть никак.
Вообще, очень странно, что мои оценки хоть кого-то интересуют. А маму Максима, тем более. Даже отец никогда о них не спрашивает.
– Откуда вы знаете про оценки? – во мне будто дедок какой-то подозрительный проснулся и заворчал прямо вслух. Ну не бывают люди такими добрыми!
Подозрительно же. Нет?!
– Я знаю оценки всех детей. Ты забыла, что я возглавляю род комитет? Позавчера мы готовили списки тех, кого будем награждать на последнем звонке.
– По рейтингу ты на седьмом месте среди учеников всех параллельных классов. – добавляет Максим, тоже оказавшийся в курсе моей успеваемости. А взгляд такой, будто гордиться мной.
Против воли это вызвало улыбку.
– Одна четвёрка. – вздыхаю от несправедливости и тоже начинаю чувствовать что-то наподобие гордости, но тут же себя одёргиваю.
Кажется, у меня от нехватки внимания, воображение слишком разыгралось.
Ещё бы ему не разыграться, когда рядом сам Максим интересуется моими оценками и он именно мне сейчас улыбается в ответ, своей, как девочки любят говорить, няшной улыбкой.
– По физике. – очередной раз тётя Женя удивляет меня своей осведомлённостью, оторвав меня от созерцания улыбки сына.
Я даже вздрогнула и тут же стыдливо потупилась, теперь вновь рассматривая свои пальцы. Надо быть более собранной, а то некрасиво, что я рядом с Максимом забываюсь.
– Да, по физике. – вздыхаю.
– Скажу тебе по секрету: чтобы получить пять, некоторые родители ходили кланяться в ножки вашей Антонине Алексеевне и репетиторство у неё весь год брали.
– У меня была спорная, но она утверждает, что на пять предмет я не знаю.
– Неприятная женщина. – кивнула своим мыслям тётя Женя.
– Я, пожалуй, пойду. – несмело встаю. Точнее,