и, понижаясь, упирается в закопанные бревна.
Следовательно, стоянка оказалась обнесена забором, несерьезным для вооруженных людей и для невооруженных тоже, может, предположительно, остановить проникновение небольших хищников. Хлипкий забор или ограждение, скорее всего, предназначается для предотвращения воровства зверьками сушеного мяса и для того, чтобы хозяева расслышали чье-то появление на своей территории.
По идее, здесь необходима собака или собаки, чтобы поднимать лай при первой опасности. Без такой защиты сушка мяса выглядит очень вызывающе в безлюдной местности, даже если не брать в расчет гигантского Зверя.
Я поправил топорик под курткой, проверил баллончик в кармане, положил рогатину вдоль заборчика, дубину туда же. Вроде готов к встрече с местной цивилизацией.
Предстоит как-нибудь помягче обратить на себя внимание хозяев, чтобы не спровоцировать их пустить стрелу. Если на стоянке кто-то еще остался, очень уж тихо там после таких событий.
Посмотрев на одежду и обувь убитого Охотника, я решил, что времена здесь еще не капиталистические. Все шьют вручную, однозначно.
Я собрался оповестить о своем появлении и представиться официально около входа, не рискую пробираться через пролом, как тать какой-то.
Захотелось, чтобы никого здесь не осталось, чтобы отдалить момент встречи с неизвестным. Просто наберу мяса и пойду дальше. И я подумал, что это обычная человеческая слабость, желание обойтись малой кровью именно сейчас.
Я поднял руки и несколько раз хлопнул в ладони. Подождал немного и крикнул погромче:
– Эй! Э-ге-гей!
Потом еще несколько раз повторил свое действие. Подождал пару минут, чтобы меня могли хорошо рассмотреть хозяева стоянки, даже отошел на несколько метров от ворот.
Ответа не слышно.
Я снова проделал то же самое и прислушался. Вроде услышал какой-то шорох, но не уверен в этом.
Снова покричал и похлопал, но теперь долго ждать не пришлось.
Из невысоких кустов поднялся мужчина. Выглядит он плохо: вся правая часть груди залита кровью, она пропитала порванную куртку из такого же серо-зеленого материала, как и на покойнике. Невысокого роста, черноволосый, в левой руке он держит небольшой арбалет, направленный на меня. Я поблагодарил самого себя за терпение, с которым дожидался реакции хозяина охотничьей стоянки. Так и представил, как карабкаюсь через изгородь и получаю болт под ребра. Ибо собственность священна, а подозрительные незнакомцы – вне закона, особенно в таких диких местах, где Звери воруют и поедают людей.
Так и закончилась бы моя недолгая карьера попаданца, после такой-то славной победы, способной прославить меня на века и тысячелетия в местной мифологии о героических деяниях.
Человек внимательно смотрит на меня и молчит. Я поднял руки повыше, подошел к ограде и, глядя ему в глаза, рукой показал на себя, потом на место около него и кивнул головой, как бы спрашивая:
– Можно мне попасть на стоянку?
Если