нервно посматривая в сторону открытых дверей. Где она себя вдруг ловит на своей не полностью уверенности и желании поискать, если что защиты у сидящих тут в приёмной людей-просителей и зависимых полностью от неё людей. И что удивительно, то их здесь наличие и при этом в не малом количестве, – у Васисуалия намечалось заседание с подрядчиками, – не так уж успокаивало Аллу, прямо чувствующую на интуитивном уровне, что её это никак не спасёт от того, кто там отбивает свой ход в её сторону.
– Да кто ж это может быть? – эмоционально задалась про себя вопросом Алла, и забыв обо всём, кроме как смотреть в сторону дверей и домысливать про себя ответ на этот свой вопрос. И в голову ничего не идёт другого, кроме как предположить, что это какой-то новый подрядчик, кто местных и вообще общих правил посещения муниципалитета не знает, – ни в коем случае нельзя быть выше по своей тональности хозяина местного муниципалитета, – вот он и отражает, таким образом, свою невоспитанность и недальновидность. И, пожалуй, это объяснение Аллой сейчас до неё доносящегося хода шагов было вполне резонно. И Алла даже слегка успокаивается, положив на стол всё это время держащиеся ею бумаги. А вот сесть на стул она так и не успела или не сумела, вдруг обнаружив появление в дверях носителя этой своей тревожной для неё самостоятельности.
При этом его появление в дверях сопровождалось всё той же тревожной подоплёкой его неизведанности познания для Аллы, кто, казалось ей до сего момента, всё и всех типов людей повидала и насквозь всех видит. Где сперва из-за угла дверного проёма донёсся всё тот же шаговый отзвук, заставивший Аллу вновь одёрнуться от себя и что главное, за что она себя не простит, она обратилась взглядом помощи к тем людям, кто всегда перед ней заискивал (а теперь, получается, что она такая же как и они). Но там ни одна падла на неё не смотрит и не реагирует на происходящее, продолжая заниматься только самим собой. Уснули что ли, сволочи!
И за всем этим, на что было потрачено одно лишь мгновение, Алла пропускает появление носителя этой поступи по твою душу возмездия, как ей сейчас же почему-то навеялось в голове, вот он уже прямо в неё своим взглядом вцепившегося и тем самым ей не дающего сообразить, как на него реагировать, раз она кроме его тёмных глаз ничего вокруг не видит, погрузивших в их темноту, и не имея возможности для себя сделать даже самых поверхностных умозаключений.
А между тем этот посетитель уже стоит буквально рядом с Аллой, никогда не встречающей стоя посетителей и он не милостиво, с заискиванием смотрит исподлобья на Аллу, спеша ей разъяснить своё здесь появление, – меня-с вызывали, – а он с какой-то прямо самонадеянностью и борзотой начинает не только одну Аллу подвергать сомнению своим осмотром с анализом, а он после того, как прикинул на её счёт самые разные пакостные мысли и мнения, начал её подвергать ещё большему унижению и ущербности тем, что сразу в ней не обнаружил самый достойный объект для своего обращения и принялся изучать окружающий её интерьер,