скажешь; если хочешь, чтобы я проводила больше времени с Ханной, то я буду меньше работать.
Генри фыркнул – наполовину презрительно, наполовину удивленно.
– Конечно, ты сделаешь то, что я скажу. Ведь я твой муж.
Лили невинно захлопала ресницами.
– Тебе не нужно напоминать мне об этом, – ответила она. – Просто мы оба знаем, что мне нельзя сидеть целыми днями без дела. Если я перестану работать, то захочу больше времени проводить с Ханной. А уроки пропускать мне нельзя: в конце концов, должна же я выучить английский. Хотя бы один из нас должен знать язык, ты не находишь? – не сдержавшись, поддела супруга Лили.
Генри побелел. Он резко встал.
– Можешь не бросать работу. Она идет тебе на пользу. Делает тебя менее капризной. Но ты можешь брать уроки и здесь. Я найму учителя, который будет приходить на дом, – сказал Генри, и Лили с трудом сдержалась, чтобы не вскочить и не наброситься на него.
Она судорожно сжала вилку.
– В этом нет необходимости, – ответила она так спокойно, как только могла.
– Не тебе решать! – Генри бросил салфетку на стол и вышел из комнаты.
Ханна следила за разговором, широко распахнув глаза. Она посмотрела вслед Генри, ее маленький ротик был открыт от удивления. Лили осторожно взяла дочь двумя пальцами за подбородок, закрывая ей рот.
– Ешь спокойно, – сказала она с любовью, и Ханна снова начала жевать.
– Папа сердится, – сказала она, накалывая кусочек жаркого на свою маленькую вилку.
Лили отодвинула от себя тарелку. Она больше не была голодна.
– Да, – сказала она, – папа сердится. Но ничего страшного. Он успокоится. – Лили улыбнулась. – Мама сейчас с ним поговорит. Он что-то не так понял.
Ханна нахмурилась, и между бровями у нее появилась маленькая морщинка, которая была и у Лили, когда та напряженно размышляла.
Однако у Ханны она появлялась еще и тогда, когда она злилась или грустила.
Лили знала, что ей придется унижаться. От этой мысли во рту появился горький привкус. Она очень дорожила компанией мистера Хакаби и ни за что не хотела от нее отказываться. Но, похоже, ей придется заплатить высокую цену, возможно, даже переспать с Генри. Лили сжала губы. После переезда в Англию она узнала, что можно продаваться собственному мужу. Но секс был один из немногих имеющихся у нее инструментов давления.
Ханна с трудом насадила картофелину на вилку и с ее помощью вытолкнула из тарелки несколько горошин, которые покатились по скатерти.
– Ой! – Лили принялась их собирать.
Ханна рассмеялась, когда одна горошинка укатились прочь, и быстро вытолкнула вилкой еще несколько штук.
– Ах, вот же непослушная девочка! – Лили игриво уперлась руками в бедра, и Ханна согнулась от смеха. Когда Лили увидала, как довольна ее дочурка, у нее отлегло от сердца. Она встала, наклонилась над ней и расцеловала в щеки и шею. Ханна засмеялась еще сильнее, потому что ей стало щекотно.
– Ты у меня дождешься, шалунишка! – закричала Лили и принялась целовать девочку с удвоенной силой.
– Миссис