А я себе заказала два платья и черные похожие на джинсовые брюки с парой туник. В клинике носила брюки, так что перед выходом переоделась в платье.
Надеюсь, мода не везде одинакова. Иначе я очень сильно буду выделяться. Просто комбинезоны, это не мое. А если мне что-то не нравится, я это не буду носить, иначе мне будет некомфортно. Зачем себя принуждать, я не понимаю.
– Пусть путь будет светлым, старина! – произнес все тот же мужчина, явно нарываясь.
Потому как эти слова говорили только на похоронах. Что меня сейчас озадачило.
Разве так можно?!
И тут я вдруг осознала. Сто лет. Значит, этот самый Роутен не женат, если этот моральный урод намекает на его скорую смерть и столетие.
– Адмирал Роутен! – вдруг ответил тот самый блондин, которого я недавно рассматривала.
Его голос звучал сухо. А вот взгляд уже не был безразличным. Мужчина смотрел на говорящего типа, как на мерзкую букашку. Адмирал Роутен. Блондин указал клону и на свое звание, и на недопустимость иного обращения.
О, а клон вдруг взбледнул, услышав отповедь. Значит, его звание ниже. Судя по знакам отличия, это так и есть. Хотя я еще не разбираюсь, кто есть кто.
А блондин адмирал, значит.
Клон, видимо, понял, что перегнул. Или его напугал ответ и взгляд адмирала. Потому как он произнес:
– Да ладно, старина! Я же пошутил!
И даже протянул руку, чтобы похлопать адмирала по плечу.
Но блондин стряхнул руку клона, словно пыль, одним махом. И произнес все так же сухо:
– Сыну контр-адмирала нужно быть внимательнее, – взгляд в мою сторону, – и не стоит позорить отца…
– Перед кем? Перед сотками? – перебил его клон, видимо, вернувший былую уверенность.
Значит, адмирал может вскоре умереть. А сын контр-адмирала считает возможным насмехаться над этим. Вот так вот нагло, в лицо. Подонок, что тут еще можно сказать?!
И дальнейшие его слова подтвердили мою теорию.
– Вы все трое скоро сдохнете! Очень скоро. А я займу место Роутена, ведь у меня есть жена. Месяц-два, и я займу свою должность!
Мерзкий тип. Неприятная ситуация. Значит, не только адмирал. Обречены все трое мужчин. Всем скоро исполнится сто лет, если верить этому клону. А выглядят так молодо. И еще, в отличии от сына контр-адмирала, они какие-то другие. Полны жизни, силы духа, я бы сказала. Двое просто игнорируют идиота. А адмирал отвечает так сдержанно.
– Перед леди, – закончил свою мысль Роутен, когда сынок большой шишки, как так поняла, умолк.
Теперь все четверо посмотрели в мою сторону. Клон же вновь побледнел. Поджал губы и бросил на меня злой взгляд. Словно обвинял в том, что я стала свидетелем этой сцены. Да, когда я вошла, он стоял ко мне спиной и не обратил внимания на мое присутствие, пока адмирал ему не указал на этот факт.
А затем сын контр-адмирала рассыпался в извинениях почему-то передо мной и поспешил покинуть лифт, едва он остановился на двадцатом