уровень кайфа, то со стимулирующими запретными средствами здесь тоже проблем не возникнет.
На втором этаже вип-зона, там на подвесном балконе свой танцпол, и теперь я узнаю знакомое платье.
Сглатываю, поправляю вмиг ставшие тесными штаны. Черт! Горячая сучка! Танцуем на грани фола, умело, заводяще, соблазнительно. Похоже, вокруг она никого не замечает, не видит, не знает, самозабвенно выписывая задницей восьмерки, периодически опираясь на хромированные перила балкона, чтобы крутануть какой-нибудь особенно эффектный пируэт. В какой-то момент мы встречаемся взглядами. Ответом мне служит дерзкая улыбка, и еще более откровенные финты гибкой фигуры. Эхх, всыпать бы по этой самой заднице, так это с оттяжечкой, чтобы остались красные следы на молочной коже… Чтобы эта дерзкая улыбка трансформировалась в удивленное “О”, а потом пройтись по ярким губам языком, впиться в верхнюю губку зубами так, чтобы поняла: нельзя злить взрослых дядей. Нельзя провоцировать их и заводить, потому что за это неизбежно следует расплата…
Да, не туда свернули мои мысли. Так возбуждение в штанах растет, а ситуация только накаляется. Какое-то мутное тело уже трется рядом с девчонкой. И если сейчас они исчезнут из поля зрения, то искать мне их придется уже где-нибудь в приватных комнатах. И что самое поганое, я не знаю, стоит ли это делать. Быть может это образ жизни богатой принцесски, и папочка смотрит на это сквозь пальцы? А я сейчас ввяжусь в войну, чтобы спасти честь девочки, хотя чести там уже нет давно и спасать просто нечего?
Пробую еще раз набрать Истомина, картина та же, трубку никто не берет. Что ж, придется разруливать самому.
Поднимаюсь в вип-зону, протискиваюсь на танцпол. Танцы – это у нас к Сашке, он в таких клубах – как рыба в воде, я же с большим удовольствием просто рубанул бы половину народа здесь, особенно тех, которых сразу и не поймешь, к какому полу отнести. Гендерная интрига, блин.
Пробираюсь к девчонке, оттесняю подвыпившее, прилипшее к ней тело, оттаскиваю принцессу в сторонку.
– Эта вылазка санкционирована вашим батюшкой? – интересуюсь сквозь зубы.
– Отвали от меня! Убери руки! – шипит она как кошка.
– Я так понимаю, нет? Тогда вперед – на выход.
– Пошел на хер! Я гуляю! Имею право! Восемнадцать мне давно есть!
– Это издалека заметно, поверь мне.
– Руки убери! И вали отсюда.
– Хорошо. Только привет папе твоему передам, и без проблем! – смотрит на меня Есения зло, пока я делаю вид, что звоню ее отцу. Так же делаю вид, что мне ответили и отдали распоряжение доставить девчонку в безопасное место. – Распоряжение отца получено. На выход! – командую я.
– Вали! Это ж ты папочкины приказы выполняешь, как верный и преданный пес! Меня они не касаются!
– Еще как касаются! – пытаюсь схватить за руку вредную сучку, но она умудряется выкрутиться из моих пальцев и двинуть прямо к барной стойке. А там, не успеваю я опомниться, как эта дрянь заскакивает прямо на полированную барную