жениться на Лесе… оно стоило того?
Вопрос меня удивил. Какая ему разница?.. Я опасливо повернулась к подруге. Она сидела, закусив губу, и не двигалась. Молчал и Глеб.
– Лет через пять пойму, – наконец откликнулся он, – но детьми меня после Леси не напугать, а жена… Возвращаюсь однажды домой в три ночи – задержался в офисе, а в холле темно. Обычно Леська меня встречала, а сейчас она ложится рано, Леса приучила. В общем, никто ко мне не вышел, даже собака. Так тоскливо стало, но прохожу в спальню, забираюсь в кровать и слышу бурчащий голос Лески о том, "что возвращаются маньяки всякие под утро".
– Всё-таки ждала?
– Ждала. Поэтому и несусь каждый день домой до десяти, чтобы жена вовремя легла спать. Она моё. Мой человек.
– Спасибо, Кнес. Я понял.
Хлопнула дверь в приёмную. Кнесин ушёл, а к Мефу, цокая каблуками, ворвалась Анна. Оставалось надеяться, что она позабыла про нас, не вышедших из кабинета. Но охотница пролетела мимо. Щёлкнула ручка, послышалася её томный голос, и всё стихло.
– Если я вдруг рожу от умиления – ты знаешь, кто в этом виноват, – потянула Лесана. Запрокинув голову, я беззвучно расхохоталась. К чёрту Мефа! Зато у меня счастливая и довольная подруга!
– Иди уже к своему герою, – послала я, выразительно разминая пальцы. Говоришь, тебе нужен скандал, Елисеев?..
Ты его получишь!
Глава 3. Всё смешалось в грифоновом доме
Леска упорхнула к мужу, а я осталась в приёмной. Одна. Точнее, с двумя голубками за стеной. Ну что, Алёна, настал момент истины?..
Пока парочка слегка "поджаривалась", я бросила взгляд в широкое зеркало напротив секретарской стойки. По краям его бежали узоры, сплетаясь в природные мотивы – ажурные листики, цветочки. Я машинально коснулась их ногтем. Девушка в отражении не то, чтобы особо радовалась предстоящей свободе. Но и жить в таком браке невозможно.
Стянула резинку, наблюдая, как золотисто-рыжая волна льётся по плечам. Волосы мне достались от мамы, блестящие и мягкие, как в рекламе, а глаза от отца. Серо-зелёные, невзрачные. Некрасивые глаза, словно подёрнутая инеем северная земля.
Ну а характер – как в поговорке – в проезжего молодца.
Я тоскливо вздохнула.
Была одна вещь, которую Меф не помнил, а я помнила. До сих пор. Некоторые вещи не забываются. Как яркие пятна, они прожигаются в голове, в сознании, и остаются навсегда. Отравляя. Напоминая о постыдном, о собственной глупости. Все оступаются, особенно в школе, но едва ли…
Впрочем, сейчас лучше подумать о разводе.
Рассудив, что голубки уже дошли до кондиции, я повернула ручку и пнула коленкой дверь.
Картина, открывшаяся мне, была достойна матерной баллады. Однозначно, мой муж – вселенский тормоз. А может, и импотент. Дебил. Придурок несчастный.
Аннушка, конечно, старалась. Из-под призывно растёгнутой на пару пуговиц блузки торчали кружева чёрного бюстика, а дужка очков была закусана и обхвачена алыми губами. Вот только Меф с серьёзным видом изучал документы и на красотку не обращал ну никакого внимания!
Я с трудом