потеряла. Неужели Алина настолько отчаялась, что решила кардинально сменить внешний вид. И походить на меня.
– Я же говорила тебе, чтобы ты к Андрюшеньке не приближалась, – начинает шипеть на меня рассерженной кошкой.
– А где ты своего Андрюшеньку видишь? – демонстративно окидываю коридор взглядом. – Нет его здесь.
– Я знаю, что он вчера был у тебя дома, – Алина делает резкий шаг вперед, хватает мою сумку и с силой дёргает на себя. Я не ожидала такой агрессии с её стороны, поэтому сумка вылетела из моих рук, и всё содержимое оказалось на полу.
– Больно нужен мне твой Андрей! – не выдержала я. – Он промок, мы столкнулись с ним возле моего подъезда, я предложила ему дать сухую одежду. Он ушёл. Всё. У меня есть жених, Алина. Выгодная партия. Как понимаешь, парень из состоятельной семьи. Не знаю, что ты навыдумывала у себя в голове, но твой Андрей мне не нужен.
– Я видела, как он на тебя смотрит.
– Он смотрит на меня как на очередную девку, которую можно затащить в постель, – перебиваю её, опускаясь на корточки и начиная собирать свои вещи.
– Я видела, как ты смотришь на него! – девушка не сдавалась.
– Как? – я устало выдохнула. – Как на парня, который себя не умеет вести? Как на бабника, который меняет девушек как перчатки? Ты должна понимать, что мы с ним совершенно разные и ничего общего быть у нас не может.
– Точно? – щурит глаза, довольно улыбаясь.
– Точно, – вру я, застегивая сумку. – Мне твой Андрей и даром не сдался, – ухмыляюсь.
Закидываю ремешок сумки на плечо и заворачиваю за угол. И тут же врезаюсь в кого-то. Даже не поднимая взгляда, знаю, кто это. По мурашкам, которые тело покрывают. По запаху, который медленно начинает меня окутывать.
Вскидываю голову, обмирая и умирая внутри. Холод сковывает все внутренности.
По глазам вижу, что он всё слышал. Каждое чёртово слово. Всю ложь. Которой он поверил. Даже больше, чем в неё поверила Алина.
Серые глаза покрыты коркой льда. Я отшатываюсь от страха. Впервые гнев Андрея меня напугал. Впервые я почувствовала, что он может сделать мне больно.
– Андрей, я… – тяну руку, чтобы коснуться, но отшатывается. Окидывает брезгливым взглядом. И обходит по широкой дуге, скрывшись за поворотом.
Руками давлю на грудную клетку, где всё начинает нестерпимо печь. Я окончательно всё разрушила. Всё то зыбкое и хрупкое, что появилось между нами.
Ноги подкашиваются. Просто перестают держать. Я опускаюсь на пол, сползая спиной по стенке. Меня начинает колотить мерзкой дрожью, а по спине и вискам скатывается холодный пот. Мне бы вскочить, догнать, но сил нет. Ноги не держат. И руки, которыми я за стены цепляюсь, пытаясь помочь себе подняться, дрожат.
Я не знаю, сколько проходит времени, когда моего плеча кто-то касается. Вздрагиваю. Взгляд перевожу с точки на стене на лицо Леськи, которая с тревогой что-то спрашивает.
– Алиска, – кладёт руки на мои щёки, вынуждая смотреть ей в глаза, – что случилось? Снова приступ?
Киваю. В