нехотя отвечаю. Голова туго соображает. – Я поговорил с местными авторитетами… никто не осмелится пойти против нашей группировки.
Артём тяжелый на общение человек. С ним невозможно находиться дольше пяти минут и при этом не ощущать чувства подавленности. Природа не заложила Громову и капли эмпатии.
Лидер не понимает, что иногда и его военачальникам бывает паршиво. До одури плохо морально.
Но, возможно, если бы мне отсекли голову, тогда Артём заметил, что со мной произошла беда. Лишь в этом случае Громов задумался и дал бы мне недельный отпуск. А так…
Все физические части при мне, значит, я обязан держать строй.
– Надеюсь, ты не говорил с якутскими авторитетами таким же предсмертным тоном?! Иначе нам придется не только устранять Айхана, но и северных братков! А это долго и затратно.
Бегло осматриваю крепкую фигуру Громова.
Он, как и мы не щадит свое тело изнурительными тренировками. Опасное положение обязывает нас всегда поддерживать форму. Чтобы в ситуации, если у нас нет оружия, мы могли сломать шею противнику голыми руками.
Отворачиваю морду от лидера. Глаза бы мои его не видели.
– Остынь Гром! – в разговор вмешивается Эмин. Он добрый человек и мой друг. – Разве ты не видишь что у главного любителя кабаков и женщин депрессия?
Артём медленно встает с кресла. Складывает руки за спину и обходит стол. Смотрит на числа в настенном календаре.
– Май, – хрипло выдает лидер. – Конец месяца. И как я мог забыть? – шагает ближе к дивану, где сидим мы. Останавливается возле меня. – Кто на этот раз столь неучтиво покрошил твое сердце, Касым? – с издевкой вопрошает. – Маша? Даша?
– Касыму нужно достать блокнот, чтобы вспомнить! – посмеивается Эмин и в кураже подскакивает с дивана. – И нам пора бы запомнить, Гром, что до десятого числа каждого месяца все люди платят коммуналку, а после десятого Хамаров убивается от неразделенной любви!
– А может, Касыму следует перестать греть у себя в кровати всякую юбку? Глядишь, и проблем поубавится… – Артём говорит Эмину, но смотрит на меня.
– Артём Александрович, как же? – наигранно подстегивает друг. – Хамаров у нас щедрый на комплименты и кошелек боец. Тасование партнершами для его натуры ритуал обязательный. Это ж как утренний восход солнца и появление луны ночью! – Эмин шагает к Громову. Теперь они оба смотрят на меня с укоризной. – Но конец отношением всегда один – девушка что-то делает не так и Касым вынужден ее бросить. Не по своей воле, естественно. Так сложились обстоятельства.
Громов от раздражения напрягает челюсть. Как бык выпускает ноздрями воздух, поворачивается к Эмину, вымещая на нем весь гнев:
– А скажи-ка мне, чьей идеей было вернуть Касыма в группировку?! Твоей, конечно. – Поднимает руку и до хруста сжимает избитый татуировками кулак перед лицом Эмина. – У Хамарова из положительного только резус-фактор!
– Ошибаешься, Гром, – улыбаясь, Эмин давит ладонью на кулак лидера и опускает руку Артёма. – В деле шпионажа