с ним симпатии, даже в чем-то опережая. А пес бросил на него короткий взгляд и, переведя мрачный взор на ангела, зарычал громче.
Ангел презрительно улыбался, земные твари не могут повредить бестелесному, Адам же рассматривал прекрасного ангела исподлобья и с нарастающей враждебностью. Бесподобен и великолепен, сравниваться с ним глупо, однако нечто шелохнулось в том, что Творец назвал душой, он стиснул кулаки и ответил со смирением:
– Да, я обитаю в этом мире. И все-таки я не тварь.
Люцифер величественно шелохнул огненными крыльями. Радуга пробежала по всему саду.
– А кто?
Адам перевел дыхание, ангел не нравится все больше, но и возражать ему глупо, тот слишком прекрасен и намного выше, неизмеримо выше, однако Адам ощутил потребность спорить, хотя это и глупо, и он проговорил:
– Вы были созданы в первый же день творения. Разве не так?
– Так, – ответил Люцифер с интересом. – Почти так.
Адам насторожился.
– А в чем не так?
Люцифер отмахнулся.
– Считается, что мы были созданы в первый день, но на самом деле – на второй. Творец не хотел, чтобы Его кто-то отвлекал, лез под руку или советовал. Но это не важно. И что с того, когда Он нас создал?
Адам сказал уже увереннее, чувствуя, как под ногами появляется твердая почва:
– А то, что на создание меня Господь затратил целый день!.. Столько же, сколько на отделение света от тьмы, на создание самой тверди…
Ангел спросил туповато, как показалось Адаму:
– И что?
– Значит, – продолжал Адам, исполняясь уверенности, – я один, по сложности, стою целого мира!.. Просто ты видишь лишь внешнее, по нему судишь…
– А ты, – спросил Люцифер, – что видишь ты?
– Я тоже вижу мало, – ответил Адам откровенно. – Но если ты весь открыт, то во мне сложность затаенна. Даже от меня. Наверное, ее видит только сам Творец!
Люцифер спросил скептически:
– А она есть? Сложность?
– Если меня одного творили целый день, – парировал Адам, – после чего Господь прилег отдохнуть…
– Просто устал, – возразил Люцифер. – Господь тоже устает от всех нас. Или…
– Что?
– Или настолько разочаровался в тебе, что после этого вообще перестал творить!
В голосе огненного ангела звучала несокрушимая уверенность. Адам пожал плечами, ответить нечего, да и трудно спорить с ангелом, но спорить хочется, пусть даже нет аргументов.
– А вот нет! – ответил он с вызовом. – Он гордится мной!
Люцифер пробормотал:
– Посмотрим, долго ли будет гордиться таким…
Он запнулся, Адам спросил зло:
– Кем?
– Ничтожеством, – ответил Люцифер, – если так уж хочешь точный ответ.
Он распахнул крылья во всей красе, взмахнул, и хотя даже Адаму понятно, ангелам крылья совсем не для полета, то ли украшение, то ли знаки различия между подобными себе, но ощутил себя подавленным мощью и величием высшего существа.
Пес перестал рычать, как только ангел исчез, Адам перевел дыхание, кулаки медленно разжались. Сердце