девушкой, но все оттягивал момент, когда его догадки подтвердятся. Его пугало, что он и без новостных сводок понял, что она погибла, и узнал ее имя, хоть на самом деле лежал в коме.
Но когда ему наконец-то принесли телефон – не его, потерявшийся в клубе, а другой, новенький, с почти пустой симкой, первым делом вышел в Интернет и отыскал новости о теракте в клубе.
Их было восемь – погибших, и Ульяна Ясенева шла третьей в списке. Макс аккуратно отложил телефон, прикрыл глаза и до конца дня ни с кем не разговаривал, даже с болтливыми медсестрами, желавшими его растормошить…
– Нет, Мих, – качнул он головой. – Ульяна в первое время мне снилась, потом перестала. А другие из клуба не тревожили.
К счастью, другу не нужно было объяснять, кто такие «другие». Миша уже давно перестал содрогаться, слыша от Макса такие заявления, и не крутил пальцем у виска.
– А вы могли бы с вашей командой съездить туда! – не унимался друг. – Ведь там же случилась трагедия! Погибли восемь человек! Это по вашей части.
– Нас туда не приглашали. Мы не по собственному желанию выезжаем на объекты. На каждое такое дело тратится много ресурсов. Нет, Мих, я не знаю, что там случилось, кому и с какой целью понадобилось проносить на концерт бомбу и убивать ни в чем не повинных людей. Какие-то местные разборки между владельцами клубов, месть ли музыкантам за что-то или политические мотивы – вряд ли это уже узнаем.
Друг махнул официанту, чтобы тот принес еще пива. Макс хотел отказаться, но потом решил: расслабляться так расслабляться, все равно дом рядом, идти пешком. Да и день выдался непростой во всех смыслах.
– «Металлурги» после взрыва на их концерте ушли в тень, – продолжил удрученно друг. – Шуруп, наверное, совсем с катушек съехал. Если еще жив.
– Вряд ли в этом виноват теракт. Шуруп и до этого сидел на запрещенных веществах и не был адекватен. Хотя музыку они играли действительно хорошую.
Макс снова покосился на незнакомку. Та теперь в упор таращилась на него, будто хотела что-то сказать, но не решалась. Официант, бегающий по залу с подносом, по-прежнему игнорировал ее.
– На кого ты все смотришь? – друг быстро оглянулся и разочарованно пробормотал: – Я уж подумал, какую симпатичную девушку заметил!
Макс хотел возразить, что как раз и заметил, но вовремя спохватился и надел маску непроницаемости, хоть внутри все обожгло от внезапности открытия. К счастью, официант вовремя поставил перед ним еще кружку с пивом, и можно было не отвечать на реплику друга.
Макс сделал слишком большой глоток и чуть не поперхнулся. Вкуса пива он тоже не почувствовал, хоть и продолжил с невозмутимым видом пить. Не стоит показывать, что его ошарашило открытие, что незнакомка за столом видна только ему.
Но он никогда не видел их вот так, как сейчас! Даже в тот сложный период, когда лежал в больнице, слишком слабый и уязвимый, и потому слишком открытый для них. Макс и тогда только ощущал их присутствие