уверена, что никогда в жизни не видела ничего совершеннее. Лезвие мягко скользило по намыленной смуглой щеке, а он задумчиво разглядывал своё отражение, широко расставив ноги и слегка наклонившись вперёд.
Я подошла к нему сзади и прижалась щекой к гладкой, покрытой шоколадным загаром спине. Он поймал мою руку и медленно провёл ею по жёстким чёрным завиткам на груди.
– М-м-м… – произнесла я, пытаясь ухватить сползающее на пол полотенце.
Он резко развернулся и подхватил меня на руки, прижимаясь щекой и перемазывая мое лицо мыльной пеной. Я вяло отбрыкивалась, а он всё нёс меня дальше, через зеркальный квадратный холл, пока не притащил в гостиную и не поставил босыми ногами на круглый пушистый ковёр.
Навстречу нам выбежала Эльза и принялась скакать по комнате, норовя хвостом скинуть с резного журнального столика узкую хрустальную вазу, в которой стоял букет белых роз.
– Когда же мы наконец займёмся этим? – делая вид, что сердится, спросил Лёвик.
– Чем? – лениво спросила я, снова накидывая на себя сползающее полотенце.
– Ты сама знаешь, – притворно строго сказал он и толкнул меня в низкое мягкое кресло.
– Не знаю, – сонно ответила я, уютно сворачиваясь клубочком.
– Вот как? – приветливо спросил Лёвик и, ловко выхватив из-под меня полотенце, забросил его себе на плечо.
– Ах ты… – немедленно подскочила я и бросилась в атаку, но, так как силы были явно неравны, быстро сдалась и затихла у него на руках, шумно дыша.
– Мы никак не можем заняться этим уже ровно три дня, – снова повторил Лёвик и развернул меня лицом к дивану, которого почти не было видно под огромной горой коробок в блестящих обёртках, свёртков, больших и маленьких, лежащих грудой также и на полу вокруг дивана.
– Вот чем! – указал пальцем Лёвик. – Должны же мы наконец посмотреть, что нам надарили на свадьбу?!
Он усадил меня к себе на колени и принялся подталкивать в спину, делая вид, что хочет меня спихнуть.
– Ну ладно, если ты так хочешь… – не выдержала я наконец. – Давай, что там у нас? Вот это, например… – и я потянулась к большому, плоскому, обвязанному бумагой свертку, к которому была прикреплена визитная карточка. Я взяла её в руки и прочитала: «Желаю счастья!»
На обороте значилось:
Галерея «АРТ».
Державин Глеб Анатольевич, директор
– Кто это? – удивлённо спросил Лёвик.
Не отвечая ни слова, я медленно развязала верёвку и сняла бумагу.
– «Маковецкий. «РОЗОВЫЕ КУПАЛЬЩИЦЫ» Холст. Масло», – задумчиво прочитал Лёвик.
Москва, 2002 г
2. Ты выйдешь за меня замуж
Москва, 2006 год
Проснуться никак не удавалось. Длинные тягучие звуки ввинчивались в голову, и она не могла сообразить, что это значит.
Оказывается, телефон буквально надрывался. Лена давно заметила, что по утрам он звонит особенно противно. И всегда по ненужному поводу. Добро бы война или, на худой конец, пожар, так нет же – обязательно какая-нибудь ерунда.
Веки кое-как разлепились, но подниматься