её губ.
Она сдерживалась, целуя его нежно и крепко, не давая воли сжигающему её огню. Странно, раньше контролировать себя ей было не в пример легче, чем сейчас… Понимая, что не может больше сдерживаться в рамках приличия, она шагнула назад.
Он попытался удержать её, прижимая к себе.
–Я не понимаю…– хрипло прошептала она, сдерживая злость, многократно усиленную желанием – Ты говоришь, что не хочешь, уходишь в ответ на признание, потом возвращаешься… и целуешь. Называешь глупой, но не уходишь. Чёрт! Как капризная женщина! Я не понимаю, чего ты хочешь!
– Глупая…
Удар. Как всегда, не во всю силу, легкий. Для него, однако, вполне достаточный.
Она разбила ему губу, а он даже не попытался закрыться. Стыдясь своих действий, Дикая торопливо шагнула к нему и быстро поцеловала, слизывая кровь.
Он схватил её и прижал к себе вплотную, страстно ответил на поцелуй. Кровь стучала в висках, мир перестал существовать. Он всё крепче и крепче прижимал к себе стройное и подтянутое тело, постепенно теряя контроль.
Её губы плавно спускались вниз по мужскому телу, а когда подбородок коснулся пряжки его ремня, она подняла глаза и вопросительно глянула на него. Вопрос был лишним, ей и так всё было ясно. Его рука погладила скулу девушки, ласково коснулась волос…
– Не надо, – прошептал он – не сейчас…
Она резко встала, взяв мимику, жесты и взгляд под контроль. И решила попробовать по-другому, как он хочет. Почему бы и нет, раньше она никогда не любила, а теперь можно попробовать… Ну, если не влюбиться, так хотя бы почувствовать чужую любовь, а, может быть, со временем завести семью. Раньше всё это было ненужным. А теперь?
–Ты хочешь, чтобы я была твоей девушкой? – она хитро, по-звериному сощурилась, играя на контрасте слов и действий, пытаясь глупым поведением замаскировать нервозность и волнение – Так я согласна. Итак, давай, зови в кино или кафе.
–Пойдем гулять сегодня? – он обнял её и притянул к себе, избегая касаться полуоткрытых губ, поцеловал в висок, – Будем ходить по улицам и разговаривать обо всём. Только ни слова о работе.
В тот вечер ему пришлось разговаривать самому с собой. И в несколько следующих свиданий тоже. Она просто шла рядом, крепко сжимая его руку и слушала его рассказы о себе, изредка кивая и улыбаясь. Ей самой было совершенно нечего рассказывать: большую часть жизни засекретили, а всё, что было до Конторы, казалось глупым сном.
Дикая дополняла психологический портрет парня, составленный в уме, новой информацией. Давно никто ей просто так, без видимой причины, не рассказывал своей истории: школа, армия, мечты об институте… Максим, один из самых перспективных бойцов, хотел стать юристом. Этот факт сильно удивил её тогда. Для Дикой война всегда была … ну если не целью, то по крайней мере необходимостью. А этот парень спокойно “решал проблемы”, и при этом, считал это всего лишь работой. Он это делал ради денег, что отнюдь не уронило его в глазах Дикой. Это был другой мир, и она уже давно начала его понимать и учиться в нем жить.
Их учили многому, не только убивать.