на младшем…
И даже в этом месте я не могу перевести дыхание: за что?! За какие такие страшные грехи предшествующих поколений в своем роду расплачивается Любка? Сколько было этих грехов? Почему все сошлось на ней? Никому не известно. И что будет дальше, тоже не известно. Я с ужасом жду, что с нею будет, и гадаю, что с нею может еще быть. Она же пока не сломлена, все стоически переносит и даже, как ни в чем ни бывало, улыбается. Но все-таки – что будет дальше? Сердце мое замирает от страха за нее…
Храни, Господи, Любку!
И прости нам всем грехи наши тяжкие на этом свете!
Обида
Через несколько домов от моего дома жила миниатюрная кошка-хромоножка – она всегда почти гуляла на улице, безбоязненно подходя к прохожим. Когда они подошла ко мне, я погладил ее и поговорил с ней. Она увязалась за мной, как собачонка, мы с ней погуляли немного вместе, а потом она вернулась к своему дому. Но после этого, едва завидев меня из далека, она со всех лап, не сводя с меня глаз, бежала, слегка прихрамывая, ко мне, и я, тронутый таким вниманием, делал несколько шагов ей навстречу чтобы поздороваться и погладить, даже если мне совсем не нужно было в ту сторону.
Как-то я встретил ее на нашей улице вместе с ее хозяйкой. Кошка при ней подошла ко мне и потерлась об мои ноги. Пришлось объяснять удивленной хозяйке, что мы с ее кошкой дружим и часто вместе здесь гуляем.
Хозяйка в ответ стала мне рассказывать, что кошка эта к ним прибилась не так давно, после того, как умер ее прежний хозяин – одинокий мужчина, который ходил к ним класть камин. Раньше у него была собака, которую он всегда брал с собой на работу. Когда эта собака умерла, он, может быть, предчувствуя свою скорую смерть, или почему-то еще не решился завести новую собаку, а завел кошку. Но по своей привычке к собакам, невольно воспитал ее во всем как собаку. И она тоже стала собачонкой бегать за ним на работу к его заказчикам. Камин был почти готов, когда мужчина умер. В поисках своего пропавшего хозяина кошка однажды привычной своей дорогой пришла к ним домой и там осталась.
Мы с ней продолжали дружить, но однажды мне сказали, что некоторые кошки на нашей улице чем-то болеют. Я на всякий случай перестал на время ее гладить и подходить к ней. Она сначала удивилась, но как-то быстро поняла, что я ее избегаю, тоже перестала ко мне подходить и не бежала уже как прежде навстречу, едва завидев меня из далека.
Но однажды она пришла вдруг на мой участок – чего никогда не бывало раньше – и легла в отдалении от меня под деревом. Она лежала и смотрела оттуда, не отрываясь, прямо на меня. Смущенный этим, я не выдержал и пытался даже заговорить с нею. Но она ни как не реагировала на мой голос, а потом и вовсе поднялась и ушла прочь.
Теперь я больше для нее не существую – она не узнает меня на улице и не обращает никакого внимания.
Такая обида озадачила меня. Размышляя над этим, я пришел к выводу, что она, скорее всего, обиделась не на меня, не на мое предательство нашей с ней дружбы,