Она любила танцы, и не представляла жизнь без них. Но, танцевала Жасмин, когда никто не видит, или же, демонстрировала свой талант родителям, которые считали, что танцы возможны только на праздниках, между своими. Профессиональных танцовщиц, выступающих за деньги,родители считали женщинами недостойными.
Девочка же, в тайне, бегала в соседнюю таверну, где танцовщицы присутствовали, что бы полюбоваться их плясами. А потом, в тайне от всех, воспроизводила, что видела в своей комнате. Но, чаще всего, просто придумывала свои движения.
" Разрешат ли мне танцевать в храме?" – думала Жасмин.
Между тем, знакомые ей пейзажи – желтоватая степь, перелески, и небольшие селения вдоль желтой песчаной дороги – закончились, и началась Великая Пустыня.
Которая, впрочем, пустыней не была.
Дорога теперь была широкой и каменной, по обе ее стороны, на равном расстоянии друг от друга – в переделах видимости – стояли темные башни с узкими прорезями – окошками. А вокруг дороги, везде, куда ни кинь взгляд, раскинулись сады, со склонившимися от тяжести плодов фруктовыми деревьями, поля, засеянные чем—то ярко зеленым, и такие же изумрудные обширные луга, на которых пасся скот, и бродили лошади.
Девочка недоумевала – где же пустыня? Будто услышав ее мысли, Нимейя взглянула на девочку и произнесла:
– Пески давно отступили, потому что здесь проложена система орошения. Пустыня осталась там, на западе!
Женщина показала рукой направление, и продолжила:
– Но, скоро песков не останется совсем! Люди их уничтожат!
Заметив, что Жасмин во все глаза смотрит на виднеющиеся вдали сверкающие золотом крыши, она объяснила:
– Это дворец принца!
"Если у принца такой дом, какой же у короля?" – подивилась девочка.
На ночь караван остановился на постоялом дворе, расположенном возле одной из башен. Сами башни, как объяснила Нимейя, служили ориентиром для путников – по ночам в них зажигали огни; выполняли функцию дозора и охраны, в основном, от разбойников – в этих столпах размещались небольшие группы стражников;
и выполняли роль почты – через башни, и людей, служащих в них, сортировались и отправлялись по назначению письма и посылки.
К горам Кантис караван прибыл вечером второго дня, и отправился дальше, оставив Нимейю и Жасмин возле серого камня скал, на развилке дорог. Жрица и девочка прошли чуть дальше, и остановились возле входа в огромную, темную пещеру. Нимейя оглянулась по сторонам, из чего Жасмин сделала вывод, что местоположение храма тщательно скрывается. Убедившись, что поблизости нет людей, жрица сделала девочке знак следовать за ней, и шагнула в пещеру.
Внутри оказалась решетка, которую жрица открыла, приложив к замку кулон, висящий на ее шее. И вместе с девочкой, шагнула в проход, освещенный магическими светильниками. Жасмин показалось, что шли они по этому коридору, со множеством ответвлений и поворотов, то поднимаясь вверх по вырубленным в каменном полу лестницам, то опускаясь вниз,