должен ли сказать Олив, кто он такой.
Вдруг она его вспомнит?
Данте выдохнул. Зачем говорить Олив о том, что она нахамила ему в университете? Его отец, писатель-фантаст, всегда советовал ему: «Не навреди!» И чем старше становился Данте, тем больше смысла видел в этом выражении.
Рассказав обо всем Олив, он получит над ней некоторое преимущество. Но это никоим образом не поможет их деловым отношениям. Однако у него не было времени обдумывать это, потому что Кики ворвалась в его кабинет без стука, как она обычно делала, когда была чем-то взволнована.
– Босс! Мы только что получили приглашение на пивной фестиваль в Милуоки через несколько недель. У нас будет главный стенд. Я хотела отказаться после того, как пять лет назад они резко обошлись с нами…
– Не будем мелочными, – невозмутимо сказал он.
– Да, и мы представим миру красавчика-гендиректора, в голос которого все влюбились.
У него дрогнул подбородок.
– Я ничего не знаю о красавчике-гендиректоре, но будет приятно сменить имидж и все такое. Они предлагают музыку для стенда?
– Ваш любимый «После полуночи». По-моему, сама судьба нас поддерживает, – произнесла Кики.
– Кажется, судьба сегодня перетрудилась, – размышлял он. Именно этим можно объяснить возвращение Олив Хейз в его жизнь.
Менеджер по маркетингу выгнула бровь:
– Я что-то пропустила?
– Ничего, – сказал он, не желая обсуждать с Кики свое прошлое. – Проверь, пришел ли стилист.
– Конечно, босс! – нараспев произнесла она, выходя из его кабинета.
Ему требовался жизнерадостный оптимист-соратник, когда он начал продавать пиво, и Кики оказалась именно такой. Он подошел к столу, взял телефон и заметил, что Олив прислала ему несколько фото с одеждой.
Данте не понравился ни один наряд. Но он понимал, что Кики права: его пивоварня стала крупным предприятием, и он обязан выглядеть соответствующе. Заработав первый миллион, он переехал из крошечной квартирки в большой особняк. Несмотря на свой нынешний вид, какое-то время он тусовался в клубах и одевался по моде, вращаясь в обществе богачей, но потом ему все надоело.
Наверное, деньги сделали его привлекательнее для Олив Хейз, но они не удовлетворяли Данте. Он заводил любовниц, стараясь хоть как-то отомстить Олив, но вскоре понял, что топчется на месте. На несколько лет он отказался от женщин, пытаясь найти себя. Радиореклама, на которую все повелись, начиналась как размышления, которые посещали его на утренней пробежке.
Раздался стук в дверной проем, и Данте поднял глаза.
– Данте? Кики сказала, что вы меня ждете, – произнес мужчина.
Данте повернулся к нему лицом:
– Да. Как вас зовут?
– Пьетро Саварино. Я вижу, нам есть над чем работать, – сказал он. – Вы знаете, чего именно хотите?
– Я полагаюсь на вас, – ответил Данте. – Но мне хочется оставить немного растительности на лице.
– Не проблема. Начинаем!
Пьетро был дружелюбным, как большинство стилистов. Прошло много времени