пышный и богатый узор, и создавали при этом причудливую раму для зеркала и огромной роскошной люстры в его середине.
Помимо императорской кровати – а по-другому Анка никак не могла её назвать – в комнате стоял небольшой круглый стол, несколько роскошных стульев, козетки, оттоманка, кресла и зеркала – и всё это из дерева с искусной резьбой, обитого изысканной парчовой тканью в гранатовых тонах, под стать кровати и стенам. Правую сторону комнаты закрывала невысокая, высотой с саму Анку, ширма, сливающаяся цветом со стеной.
От всего этого великолепия кружило голову, а блеска добавляло закатное солнце, окрашивающее помещение оранжевыми и жёлтыми всполохами, словно языками пламени. Оно проникало в комнату сквозь высокие окна, обрамлённые плотными светлыми шторами с ламбрекенами.
Оправившись от первого шока, Анка спустилась на паркет и обнаружила, что кровать стоит в алькове, отгороженном от остальной части комнаты аркой с белоснежными кариатидами по бокам и бархатной драпировкой, сдвинутой в сторону, чтобы не закрывать вид.
Слева Анка приметила дверь, в которую вышел Влад, – белую с золоченой деревянной резьбой. Девушка не стала даже пытаться открыть её, однако дверная ручка привлекла её внимание. Она была в форме лапы хищной птицы, сжимающей гранёный красный шар.
Анка нахмурилась, вспоминая. Где-то она видела такую дверную ручку. Только где?
Напротив была точно такая же дверь с хищными лапами. Девушка решила, что скорее всего ванная находится там, ведь именно в ту сторону кивал Влад. Но ручка – как бы Анка ни давила на неё со всей силы – не поддавалась, словно её заклинило.
И куда идти умываться?
Оглядевшись ещё, Анка среди всей роскоши приметила и нечто новое: трубы, идущие вдоль стены и скрывающиеся как раз за ширмой. Дверцы перегородки оказались тяжелее, чем на первый взгляд, но у девушки получилось чуть сдвинуть их, чтобы протиснуться в ранее недоступную зону и увидеть перед собой такую же золотую, как всё вокруг, глубокую ванну на львиных лапах, унитаз и маленькую раковину с полочкой, на которой её ждала обещанная чистая одежда.
За той дверью, за которой скрылся Влад, послышались голоса, и Анка, не желая, чтобы её застали голой – снова, – избавилась от пропитавшейся потом рубашки и встала под едва тёплую воду. Она не успела нагреться сполна, как девушка уже вышла обратно, промокая волосы полотенцем. Единственное, что успела Анка – воспользоваться мылом с ароматом миндального молока и мёда. Вдохнув полной грудью знакомый запах, она вспомнила любимый мамин кондиционер для белья. Её уже не удивляло, что именно этот аромат обнаружился в импровизированной купальне.
Прямо перед ванной, как и на всех стенах этой комнаты, а также на потолке, висело зеркало. На Анку снова уставилась девушка с распахнутыми зелёными глазами. До чего же она исхудала. Как давно она нормально не ела и не отдыхала? Анка с сожалением вздохнула: скоро она и это узнает. А пока её рука метнулась к чистой одежде, которая в действительности