что сам факт социальной заботы государства «закабаляет» граждан, представители ортодоксального либерализма предлагают государству «уйти», предоставив гражданам свободу. Данная позиция представляется лукавой. «Уход» государства не дает искомой свободы – лаконичная и точная аргументация данного тезиса была произведена еще дореволюционным отечественным правоведом П. И. Новгородцевым: «Пользование свободой может быть совершенно парализовано недостатками средств… Именно во имя охраны свободы право должно взять на себя заботу о материальных условиях его осуществления»206. Более того, «уход» государства, напротив, содействует возникновению еще большей зависимости граждан (как минимум тех из них, недостаток средств которых требовал бы обращения к государственной помощи и защите), но уже скрытой и не от государства (которое все-таки в нормальном демократическом государстве должно быть инструментом самоорганизации общества), а откуда более непрозрачных, преследующих сугубо коммерческие и иные личные интересы субъектов207, в частности, от банков и иных подобных акторов, которые можно обозначить как «коллективного ростовщика» (а закредитованное население не является самостоятельным), а также от работодателей.
В работе «Либерализм и свобода» известный французский политэконом институционально-социологического направления Ф. Перру отмечал, что экономика ХХ в. разрушила состояние свободы, понимаемой в духе либералов, но об этом не стоит жалеть, поскольку то не была свобода, «отвечающая внутренним потребностям здорового человека». Она принимала во внимание только потребности «платежеспособные, вооруженные покупательной способностью», и игнорировала скрытую за «свободой» борьбу неравных сил, одни из которых имели возможность навязывать другим свое господство, доминирование208.
Более того, заведующая сектором социальной философии Института философии РАН В. Г. Федотова обращает внимание и на то, что реализация не только личных и социальных, но и экономических (в их узком понимании) прав и свобод требуют помощи государства – помощи государства в обеспечении свободы (а не «свободы от государства»): «Государство брало на себя функцию обеспечения свободы предпринимательства не только от государства, но и от монополий, теневых и криминальных структур, подавляющих эту свободу»209.
Таким образом, если и использовать термин «суверенитет личности», то придется признать, что при формально-юридическом «внутреннем экономическом суверенитете личности» (закреплении за ней конституцией экономических и социальных прав), фактический экономический суверенитет личности часто выхолащивается внешней зависимостью, причем, не только от государства (на чем обычно делают акцент представители либеральной парадигмы), но и от частного капитала.
Современный мир содержит множество рычагов управления людьми и несвобод (фактических) при формально-юридической свободе. Так, например,