хмурит свои красивые брови, а торговец за ее спиной самодовольно ухмыляется.
– Ходжам6, – мужчина слегка наклоняет голову ловя маленькими рожками отблески света, – никто не может устоять перед зеркалом сделанном в эпоху Забвения.
Она резко оборачивается так что полы длинного красного одеяния вздымаются в воздух.
– О, я вижу ваше недоверие, – самодовольно растягивает пухлые губы в широкой улыбке так что на его лице заиграли ямочки на щеках, – но это зеркало сделано искусным мастером в те стародавние времена и каждый кто глядит в него видит свое недалекое будущее.
Я бросаю взгляд на зеркало и вижу там только испуганную девушку с большими карего цвета глазами в обрамлении густых почти что черных ресниц. Остальное скрыто под красным покрывалом с узорами вышитыми золотыми нитками. Только несколько светло-русых кудрявых прядей выбиваются из под ткани.
– Оставь свои россказни для охочих на сказки приезжих, – фыркает моя спутница. – И к часу чтобы принес товар иначе сам будешь отчитываться перед аблой Наирой.
Мужчина положа руку на сердце почтительно кивает продолжая улыбаться и послушница схватив меня за руку тянет дальше вглубь базара. Толпа словно чувствуя ее настроение расступается освобождая дорогу. Бросая на нашу парочку удивленные взгляды.
В кожу запястья больно впиваются острые коготки девушки, и плечо противно ноет от того, что я не поспеваю за ее темпом, и волокусь следом словно провинившийся ребенок. Мне даже не хватает времени чтобы оглянуться и осмотреться на базаре, где всполохами красок сверкают разномастные украшения, сливаются в большое пятно разложенные ткани и вбиваются в нос ароматы спелых фруктов. Где сверху нас скрывает от палящего солнца натянутые ткани давно выцветшие и провисшие, но дарующие спасительную тень.
Резкая остановка возле торговца тканями. Он приветливо кивает и отступает в сторону от входной двери жестом приглашает войти внутрь. Окидывает нас с головы до ног внимательным оценивающим взглядом, но рассмотрев все символы прислужниц храма Эслафон немного теряет интерес.
– Без глупостей, а’сур, – перед моим носом мелькает указательный палец послушницы. – Ты должна внимать тонкому искусству торговли, но мне некогда этим заниматься. Поэтому стой здесь и ни шагу в сторону.
Она в один прыжок оказывается возле проема двери, где торговец заботливо отодвину в сторону декоративную штору пропуская девушку внутрь. Остановившись емония бросает через плечо:
– И ничего здесь не трогай!
Скрывшись внутри лавки я слышу как до меня доносится ее звонкий голос и тут же ей вторит бас торговца. Он что-то говорит, и девушка звонко и заливисто смеется.
Неуютно поежившись и потерев себя за предплечье отступаю от маленького лучика солнца пробивающегося через порванную ткань сверху, я воровато оглядываюсь.
Женщины укутанные в разноцветные ткани несут на своих головах тяжелые поддоны с фруктами.