из этого ничего не выйдет.
– Почему же?
– Борис Борисович вёл себя так неадекватно, что пришлось вызвать санитаров и отправить его в спецлечебницу.
«Вот те на… это уже что-то», – подумал Сорокин. – А в чём же конкретно выражалась эта неадекватность?
– Он бегал за Зиночкой, хватал её всячески, вплоть до неприличия, и даже грозился убить. Санитарам еле удалось его угомонить.
– Ладно. Придётся посетить, как Вы говорите, спецлечебницу, а сейчас надо хотя бы побеседовать с этой Зиночкой.
– Это пожалуйста: Белякина Зинаида Аркадьевна, второй этаж, комната двести шесть.
3
Постучав, Сорокин заглянул в двести шестую комнату. Белякина, сидевшая за столом в заставленном различными приборами помещении, как ни странно, оказалась жгучей брюнеткой с голубыми глазами, молодой и очень привлекательной. Белый халатик в обтяжку не скрывал, а наоборот, подчёркивал все её положительные качества, которыми, несомненно, должна обладать женщина-научный работник.
Представившись, Сорокин попросил её подробно рассказать о пропавших коллегах и о своих отношениях с ними. В её ответах он не нашёл ничего интересного – работали, исследовали, разрабатывали. Её коллеги очень умные, талантливые, публиковали статьи, докладывали, получили несколько премий.
– Ну а какие у вас были личные отношения?
– Личных отношений не было никаких, – мило улыбнувшись, показав при этом свои белые красивые зубки, сказала Зиночка.
«Такая красулечка и никаких отношений. Что-то верится с трудом, – подумал Сорокин. – Это ж надо, какая привлекательная женщина». И ему показалось, что от неё идут какие-то тёплые, окутывающие его всего и проникающие в него, волны. – «Что со мной? Как неожиданно я втюрился,» – испытывая странную нервную дрожь, подумал он.
– Расскажите о себе.
– Рассказывать особенно нечего. Закончила лаборантский техникум, после чего вот уже пять лет работаю здесь. Живу с матерью.
– А отец?
– Отца не помню. Он оставил мать ещё до моего рождения, и я о нём ничего не знаю. Мама раньше часто ездила на отдых в Крым. Теперь, когда Крым снова наш, вспомнила молодость и поехала туда на целый месяц. Так что я сейчас одна. Не придумаю, чем себя занять. Вот и тут, на работе, совсем одна и не знаю, что делать. Когда пропали Алёша и Николай Сергеевич, чувствовала себя ужасно, а как увезли профессора – такое настроение, хоть в гроб ложись.
– Успокойтесь, Зиночка, – Сорокин сказал «Зиночка» и ему захотелось её обнять. – Мы их найдём, а профессор поправится, – пообещал он, хотя и не был в этом уверен.
Оставив номер своего телефона, Сорокин закончил беседу.
– Если вдруг что-то вспомните, или что-нибудь случится, или я буду нужен, пожалуйста, звоните.
4
В больнице, известной народу как дом на Пряжке, несмотря на предъявление служебного документа, довольно долго пришлось добиваться встречи с Борисом Борисовичем Гольденштейном. Сначала лечащий врач, который,