и не потому что намыли много золота, а потому что смогли выгодно пустить в дело то, что добыли! И все равно они продолжают погоню за призраками, за миражами! Только страх ужасного, неотвратимого наказания остановит их от саморазрушения!
Хопкинс почувствовал, как Крамер толкнул его ногой под столом. Джеймс вопросительно посмотрел на Фила, внезапно понял, о чем тот думает и шепнул: «Чщ! Потом обсудим!».
– Больше свободы – больше хаоса, – продолжил свою мысль Барнетт, – Разве справедливо то, что происходит сейчас в хозяйстве Джона? Десять лет он строил свою империю, и что? Все может быть разрушено только потому, что один пьяный плотник не удержал язык за зубами.
– Для политика вы удивительно недальновидны, Барнетт, – серьезно сказал Джонни и пустил каскадом красивые кольца табачного дыма, – Что такое золото? Это всего лишь повод, предлог. Сэм Бреннон не вытащил из земли ни единого самородка, зато один только склад в этом форте приносит оборот… Сколько тебе приносит склад, Сэм?
– Около ста пятидесяти тысяч в месяц.
– А сколько ты платишь за его аренду?
– Безумные деньги, Джонни. Я рыдаю каждый раз, когда отправляю твоему отцу чек на пятьсот долларов.
– Причиной вашего краха, джентльмены, могло стать что угодно! Любая новая идея, которая захватила бы умы жителей Калифорнии. Кстати, Сэм, – внезапно сменил тему Саттер Младший, – а что твои единоверцы мормоны? Ты ведь должен отчислять десять процентов своих доходов на церковь, не так ли?
– Должен, да не обязан, – ответил Бреннон и презрительно скривил рот, – Эти святоши имели наглость прислать мне требование об уплате ста тысяч долларов во имя Господа.
– И что ты им ответил?
– Что готов отдать их церкви все свое состояние, если они пришлют мне чек, подписанный лично Иисусом.
Эта грубоватая шутка сняла напряжение, возникшее в компании вследствие жаркой дискуссии. Все рассмеялись и даже хмурая ворона миссис Саттер приятно улыбнулась Филиппу Крамеру.
В этот момент в зал вошел полный человек с круглым, розовым лицом, одетый в белый фартук и колпак:
– Мистер Саттер! – громко обратился он к хозяину, – подавать ли горячее?
– Прошу, Генрих! – обрадовался Джон, – Это очень кстати.
Повар скрылся, но уже через минуту вернулся, неся в каждой руке по большому круглому блюду, на котором еще скворчали стейки, приготовленные из свежей говяжьей вырезки.
Мужчины оживились, споры стихли сами собой.
– Миссис Саттер, вам прожаренный?
– Пол Бредли знал, какой кусок мне положить…
– Спасибо, Джон, я сыт.
– Нет и нет, Джеймс! Ты обязан это попробовать. Давай–ка вот… средней прожарки.
– Настоящая американская кухня, Фил! Отведай с этим соусом! Ну, что скажешь?
– Удивительный мастер, он стоит тех денег, что получает.
– Кстати, Джон, давно хотел спросить.
– Слушаю, Сэм.
– Как получилось,