он и правда ничего, – хихикнула я. – Но, наверняка, первокурсник. Зачем ему аспирантки?
Мы обменяли верхнюю одежду на потертые латунные номерки, окошко было тут же. Удобная обувь, к сожалению, тоже отправилась в гардероб, а лаковые туфли на среднем каблуке сделали меня выше и изящнее. Но уж слишком напоминали о времени, когда я считала, что обязана носить только каблук, срочно обзавестись любящим мужем и забыть о науке и прочих интересах, ведь жизнь бы удалась и на этом почти закончилась.
– Ты зациклена на возрасте, – с хитрой ухмылкой возмутилась Лиза. – Руслан – староват. Басист – слишком юн. Тебе не угодишь! Какой же он, твой идеал?
Как раз в этот момент в вестибюле показался Руслан Игоревич под руку с Белоусовой. Сердце пропустило удар. Два. Три. Я закашлялась, а из глаз брызнула влага. Лиза заботливо шлепнула мне между лопаток, округлила глаза и припечатала:
– Вот коза! Да-да, Элис, ты права, можешь больше не надрываться.
Першение тут же прекратилось, я вдохнула что было сил. Но унять сбивающееся сердце не получалось.
– Да что ж такое-то? – пропищала я, повиснув на подруге. – Это ведь точно Руслан? В смысле, Игоревич.
– Приоделся и причесался, но точно Натанг, – уверила Лиза. – Он с Лилькой! Вот что ужасает! Меня отшил и приперся с ней!
Мы таращились на преподавателя и его пару, а он внезапно посмотрел на нас. Яркие чайные глаза прошили через толпу тысячами горячих иголочек, отправляя по телу жаркую волну… смущения.
И я бы очень хотела отвернуться и сделать вид, что увлечена созерцанием пауков с мохнатыми лапами или музыкантов с крутыми гитарами, но неведомая сила мешала. Приковывала внимание к этому мужчине, будто единственному не только в праздничном зале, но и на всей планете.
И что за чушь? Он ведь мне никогда не нравился!
Но голова не двигалась, а так хотелось потрясти ей, чтобы сбросить наваждение. И я тонула. Тонула посреди вестибюля – посреди океана, кажущегося очень знакомым, но в то же время неизведанным. Будто в его глубине ждали открытия, манили леденящим душу голосом и посылали щекотные пушинки блуждать по коже. Те скапливались в груди, подбирались к горлу, требовали зажмуриться, как если бы я падала со скалы без исправного парашюта за спиной.
– А ну прекрати! – взвизгнула Лиза на ухо, наконец прервав безумный полет в пучину. – Не смей на него так пялиться! Ты мне подруга или кто?
– Или подруга, – пролепетала заплетающимся языком.
Огляделась, но научный руководитель вместе со своей спутницей затерялся в уплотняющейся толпе. Ведь только мгновение назад держал меня на прицеле! И пропал!
Музыка стихла, на ступени вышел ректор, Максим Андреевич, и объявил начало праздника. Его сопровождала супруга, Алла Ильинична, которую мы знали в лицо. Она всегда сновала неподалеку, такая же подтянутая, загорелая, с широкой улыбкой, как и ее муж.
– Такие идеальные, аж тошно, – прокомментировала Лиза. – Но милашки. Но зубы сводит. Просто прелесть.
Я