осматривали вас в СИЗО, шрамы в карточку внесли?
– Наверное. Врач вопросы задавал: откуда у меня и где их получил.
– А следствие не озаботилось на карточку взглянуть, – хмыкнул Коган. – Им же хуже. Значит так, Борис Михайлович. Понадобятся ваши документы на награды, еще – об инвалидности, свидетельства на изобретения. Где они?
– В квартире, в шкафу на верхней полке. Ключи у Валентины Алексеевны, она директор гастронома.
– В милиции их нет?
– Не брал с собой, – Борис впервые за беседу улыбнулся. – Подозревал, что могут задержать, и не хотел, чтоб шарили в квартире. Дознаватель, кстати, очень злился, когда ключей при личном обыске не оказалось. Наверное, собирался привести супругу, чтоб показать квартирку, которую намерился отжать.
– Ну, это меньшее из зол, – заметил Коган. – Могли и документы-то прибрать. С них бы сталось.
– Отморозки, – сказал Борис.
– Интересное словечко, – улыбнулся Коган. – Запомню. Но поступили вы предусмотрительно. Валентина Алексеевна даст мне ключи?
– Я напишу записку.
Забрав ее, Коган встал со стула и протянул Борису руку. Он ее пожал.
– Прощаюсь до суда, – сказал защитник. – Он будет скоро. Свидания мне больше не дадут. Я отыщу свидетелей – настоящих, а не тех, что в деле, и заявлю ходатайство в суде, чтоб их допросили. Потерпите, ждать недолго…
Выйдя из СИЗО, адвокат подошел к ждавшему его такси. Водителя он попросил подъехать через два часа, и тот послушался: Когана он знал давно и работал с ним охотно – адвокат хорошо платил. Защитник попросил отвезти его улицу Седых, где зашел в гастроном и обратился к продавщице с просьбой отвести его к директору. Представился ей и сообщил:
– Я виделся с Коровкой, только от него.
– Как он? – взволнованно спросила Алексеевна.
– Бодр и крепок духом, – ответил Коган. – Не переживайте – он боец. В войне с китайцами не дрогнул, а здесь – тем более. Мы победим, но если вы поможете.
– Что нужно делать?
– Потребуется коллективное письмо – вернее, телеграмма. К ней больше уважения.
– В Центральный комитет?
– Что вы? – замотал головой Коган. – Спустят на горком, а там… Вы понимаете. В редакцию газеты.
– «Правды»?
– Нет, – ответил Коган. – Партийная газета, и результат случится тот же. В «Известия» отправим. Там журналисты посмелее.
– Они пришлют корреспондента?
– Вполне возможно – случай исключительный. Под судом по сфальсифицированному делу – Герой Советского Союза, защитник острова Даманский. Но если не пришлют, то на контроль поставят и в Минск об этом сообщат. А здесь задумаются. Никому не хочется получить по шапке за неправосудный приговор. Я продиктую текст.
Директор взяла ручку и бумагу.
– Людей подписывать не заставляйте, – заметил адвокат, когда она закончила. – Пусть будет меньше, но чтоб потом не отказались. Ведь будут разбираться. Фамилия и инициалы, подпись. Все это тоже