Она постаралась, чтобы ее голос звучал как можно более вежливо и отстраненно:
– И как, тебе понравилось?
– Отнюдь. Я нашел этот роман глупым и сентиментальным.
– Что ж, о вкусах не спорят, – со всей возможной любезностью произнесла Тесс, прекрасно понимая, что Уилл ее дразнит – Что хорошо для одного, для другого смерть, не так ли?
Ей показалось, или он действительно выглядел раздосадованным?
– Не хочешь порекомендовать еще что-нибудь из американской литературы? – спросил Уилл как ни в чем не бывало.
– Стоит ли? – подняла бровь Тесс. – Ты ясно выразил свое мнение о моих вкусах. Думаю, тебе придется признать, что наши предпочтения разнятся во всем, не только в книгах. Так что за рекомендациями обратитесь к кому-нибудь другому, мистер Эрондейл! – девушка прикусила язык, уже жалея о сказанном. Она поняла, что перегнула палку.
И верно, Уилл вцепился в ее последние слова, как паук в жирную муху.
– Мистер Эрондейл? Тесс, я думал…
– Что ты думал? – ледяным тоном поинтересовалась она.
– Что мы можем говорить хотя бы о книгах.
– Мы уже поговорили. И ты не стеснялся в выражениях. Хотя тебе стоило бы знать, что «Этот большой, большой мир» мне просто нравится, как и «Невидимая рука». Но я бы не стала называть их своими любимыми книгами. А может, для разнообразия ты мне что-нибудь посоветуешь? Тогда я смогу составить мнение о твоих вкусах. Иначе получается нечестно.
Уилл сел на ближайший стол и принялся болтать ногами, явно обдумывая ее предложение.
– «Замок Отранто»[12], – сказал он наконец.
– Это там сына главного героя убивает упавший с неба огромный рыцарский шлем? И ты еще «Повесть о двух городах» называл глупой! – хмыкнула Тесс, которая ни за что на свете не призналась бы, что «Замок Отранто» ей очень нравился.
– «Повесть о двух городах», – эхом отозвался Уилл. – Знаешь, после нашего разговора я ее перечитал. Ты была права. Она совсем не глупая.
– Да?
– Да. Она буквально пропитана отчаянием.
Тесс посмотрела ему в глаза; в тот миг они напоминали голубые озера, в которых так легко было утонуть.
– Отчаянием?
– У Сидни нет будущего, – ровным голосом ответил Уилл. – С любовью или без любви – неважно. Он понимает, что не сможет спастись без Люси, но подпустить ее к себе – значит погубить.
– Мы как будто читали разные книги, – покачала головой Тесс. – Он поступил благородно, пожертвовав…
– А что еще ему оставалось? – спросил Уилл. – Помнишь, что он говорит Люси? «Если бы это было возможно… что вы способны были бы ответить на чувство такого беспутного, погибшего, ни на что не годного, спившегося забулдыги, как я, – а вы ведь знаете, что я такой и есть, – то каким бы счастливцем он ни почувствовал себя, он в тот же час, в тот же миг сказал бы себе, что он не может принести вам ничего, кроме горя и нужды, что он обречет вас на страдания, заставит вас горько каяться, погубит вас, опозорит, потащит за собой на дно…»