хирургом, чтобы помогать детям, родившимся с увечьями, таким же как она.
Разве так бывает – знать, что выхода нет, но продолжать бороться…
Родители отказались от неё в роддоме. Не ожидали, что ребёнок родится проблемным, не были готовы, не справились с обрушившимися новостями. Врачи безжалостны: малышка – инвалид на всю жизнь. И родители приняли совместное, наверняка, непростое решение – подписать отказ от ребёнка. Дали себе шанс на сытую, спокойную жизнь, на последующих здоровых детей. Я не бралась осуждать, я не Всевышний. Но кто даст шанс той девочке узнать, что такое настоящая материнская и отеческая ласка? Кто кроме воспитателей и таких же одиноких детей, как она, прочитает ей сказку на ночь? Кто сможет указать и наставить на верный путь в моменты наивысшей нужды и острого отчаяния?
Как я заметила, половине современного общества пришлись по нраву рассуждения об естественном эволюционном отборе, особенно кто ратовал за аборты при распознавании заболеваний плода во время беременности. Их оппоненты, напротив, выдвигали доводы о том, что каждый имел право на жизнь, в том числе плод с отклонениями. Я же истерически хохотала, когда слушала и тех, и других. Что же вы, господа хорошие, посоветовали бы девочке, биологическая мама которой то ли не прошла должного обследования, то ли компетентных специалистов не оказалось поблизости на её беду? Как бы ни было ребёнок появился на свет искалеченный, требующий ежесекундного пристального внимания и специализированного ухода. Сделать аборт само собой отпало, малышка успела появиться на свет. Тут, конечно, захлопал в ладоши второй лагерь – они довольны, ребёнок выжил, вот пусть теперь живёт и радуется, ведь они отстояли его право на жизнь.
Жизнь?! Вы действительно верили, что отказники и сироты с инвалидностью в детских домах жили? Вот прям в полном смысле слова, которое вы вкладывали для себя и своих близких в это понятие? Я не представляла, как кто-то смел называть существование несчастных детей – жизнью и бахвалился этим. Чем вы гордились? Тем, что ребёнок с самых первых дней появления на свет испытывал адские боли? Или тем, что, когда он подрастал и звал маму с папой, на его крики никто не приходил, пока он не срывал голос? Не говоря о выплаканных слезах на тысячу лет вперёд, отсутствии смеха как такового, даже не то, что смеха, хотя бы жалкого повода для улыбки.
Та девочка до моего визита успела пережить множество операций, одна из которых забрала её ногу, но сохранила жизнь. Кто-то снова порадовался, как же прекрасно, что ребёнок выжил. И я соглашусь.
Любая жизнь стоит того, чтобы её прожить!
Но… Тот вопрос, который я бы хотела задать участникам обеих противоборствующих сторон: вы хоть раз задумывались над тем, а чего же на самом деле хотели сами дети? Хоть один из вас, чёртовых советчиков, подошёл к измученному операциями, химиотерапиями, реабилитациями человечку с одним единственным вопросом: а чего хочешь ты, малыш?
Мы могли сколько угодно рассуждать