всегда выбирают себе жертву, чтобы на ее фоне казаться лучше. Сколько испорченных тетрадей на моем счету! Сколько потерянных пеналов. За портфель, на котором Лукин с друзьями катались с горки, крепко отругала бабушка, а теперь новое, красивое платье испорчено. Я знаю, как долго бабушка откладывала деньги на ткань и как трудно нам приходится вдвоем, и мне еще обиднее, чем раньше.
А гад улыбается. С вызовом лыбится мне в лицо, повторяя унизительное прозвище Тыква. Как будто я выбирала эти непослушные рыжие пакли!
Чувствуя, как внутри волной поднимается ярость, заглушающая слабые попытки учительницы меня успокоить, я бросаюсь вперед, сбивая Лукина с ног. Вокруг раздается новый взрыв хохота, картинка очень комичная: мелкая рыжая девчонка с оторванным подолом и главный школьный любимчик Лукин катаются по полу, царапаясь, кусаясь и пинаясь.
– Прекратите! Немедленно прекратите! Тимошина! Лукин! – суетится вокруг учительница.
Но это тот момент, когда вспыхнувшая с первых школьных дней ненависть превратилась в борьбу за существование. Я знаю: от победы зависит вся школьная жизнь.
– ХВАТИТ! – раздается громогласный вопль физрука. – НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИТЬ!
Одним движением он ставит нас по разным сторонам.
– Тимошина! Как не стыдно! Устроить драку в такой день, испортить всем праздник! Родителей к дирек…
Учительница осекается: привычная фраза вырывается сама собой, автоматически, прежде чем она вспоминает, что у меня нет родителей.
– Родных к директору! Завтра же!
Я на всю жизнь запомню эту его самодовольную усмешку. Но еще не знаю, что скоро попрощаюсь с Лукиным навсегда.
Глава 2
Бодрящий эспрессо
Тот, кто поставил двумя первыми уроками геометрию, определенно ненавидел школьников. Это единственное, в чем сходился 11-й «А» практически единодушно.
Геометрия по четвергам – страшное действо. В этот день наш математический класс решает олимпиадные задачи и доказывает не входящие в школьную программу теоремы. У математички, Ирины Сергеевны, даже есть специальный сборник, в котором каждый номер – изощренное орудие пыток.
– Привет, ты чего такая кислая?
Ритка, единственная моя подруга, как всегда опаздывает, но сегодня удача на ее стороне: математичка задерживается.
– Ничего, – бурчу я. – Спать хочу.
Не признаваться же, что поспать удалось всего несколько часов.
Большую часть ночи я ворочалась в отчаянных попытках перестать злиться. Но злилась, жалела себя любимую, оставшуюся без работы. Потом вспоминала все издевательства Лукина в детстве и злилась снова. Так и пришла на урок: невыспавшаяся, обозленная и без домашки. Впрочем, домашку я не сделала не по причине душевных терзаний, а просто потому что не успела. Сложно совмещать работу с учебой, особенно на финишной прямой до ЕГЭ, и мне об этом говорили. Но разве у меня есть выбор? Эгоистично просить у бабушки на выпускной деньги или платье, без которых вполне можно обойтись, но так не хочется.
– А