понимал, что от него не избавиться, да и обижать старика не хотелось: ведь возраст, что тут скажешь.
Константин посмотрел на него, кивнул головой и ответил:
– Да, конечно. Присаживайтесь.
– Хорошая сегодня погода! Не правда ли? – спросил громким и уверенным голосом нежданный собеседник. Константин не успел ответить ему. Дед положил перед ними коробку шахмат и начал ее открывать. – Может, партеечку?
– Старый, ты что пристал? Мне не до игры сейчас, правда! Да и какие шахматы, ночь на дворе! – вспылил Костя. Голод и усталость сказывались. Деда от его слов пошатнуло, взгляд его изменился, стал пронзительным, как будто отказал своему начальнику.
– Во-первых, молодой человек, «старый» – это жаргонное слово на зоне. На работе будешь со своими подчиненными говорить так! – начал говорить дед. – А во-вторых, Николаем Петровичем меня зовут. Я понимаю, что ты со ФСИН, они грубоватенький народ, конечно, можно понять, но гражданским хамить не обязательно!
– А как вы узнали? – спросил Константин удивленным голосом. Его взгляд сразу поменялся. – Конечно, я еще не работаю в колонии, я-я курсант, но как…
– Ты еще курсант. А хамишь, как большой полковник! – перебил его дед, перевернув коробку, и начал расставлять ферзей на доске. – Ну, что, сыграем? Ты хоть умеешь?
– Ну, играл. В училище с парнями, – ответил Константин. – Вы извините, что нагрубил, просто день сегодня… И не до игры совсем, – помрачнел Костя.
Поставив фигуры как положено, дед и Константин на секунду замолчали.
– Шахматы – это гимнастика для мозга! – начал говорить дед. – Они человеку дают пищу и помогают забыться. Всю суету, которая вокруг нас, отгоняют. Все становится понятным и правильным.
Костя понимал, что неправ, дед не виноват в том, что тетя его хранила в секрете болезнь, из-за чего он даже проститься с ней не успел. Что мужик в их доме не благодаря этому деду появился. Поэтому выдохнул и решил последовать предложению старика. Ткачев сделал первый ход.
– Ты мне ответь, – начал расспрашивать дед тихим, спокойным голосом у Константина, – почему лицо избитое? Ты ведь вроде курсант.
– Это долгая история, Николай Петрович! – ответил Константин, глубоко вздохнув.
– Так мы никуда не торопимся! Партия еще только началась! Да и, может, помогу, возможно, подскажу, – ответил Николай Петрович, сделав еще ход.
– Да чем вы сможете тут помочь?
Константин рассказал все. Как будто у священника на исповеди побывал. Рассказал про этот ужасный и кошмарный день, и про тетю, и про избиение, да и квартиру. Выложил как на духу все, что беспокоило.
Николай Петрович его слушал внимательно. Как Константин закончил, дед посмотрел в его глаза, как будто хотел что-то увидеть в них, и спросил:
– Ты есть, наверное, хочешь?
Константин удивился, что после всех историй деда заинтересовал его желудок. Он действительно хотел есть, но об этом он