Марина Владимировна Агапова

Написано около ПИРСа


Скачать книгу

палец в жидкое месиво из воды, песка и листьев. Почему-то все считали, что мы справимся самостоятельно и помощь никто звать не стал. Однако специально звать никого и не требовалось: родители услышали мои крики и прибежали к нам сами.

      Папа схватил меня на руки и отнес в дом. Мама осторожно промыла прищемлённый палец и приложила к нему широкий лист подорожника. И когда она только успела убрать с листа все крупные прожилки, чтобы те не давили на ранку!?

      Перебинтованный палец жутко распух, болел и пульсировал. Я никак не могла успокоиться и все продолжала плакать. Мама отвела меня в детскую комнату, приложилась со мной рядышком на диване:

      – Ну, хочешь, я подую тебе на пальчик, чтобы легче стало?

      – Хочу, – всхлипывая, ответила я.

      Мама обняла меня, погладила по голове, подула на больной палец и запела «Подорожник-трава, на душе тревога…»

      Я слушала тихий, нежный мамин голос и заснула прямо у неё на руках. Знакомый с детства мотив вызывал у меня всегда ощущения покоя, любви и заботы. Это сейчас, повзрослев, я прослушала песню целиком и теперь знаю, что в ней поется о неразделенной любви. А тогда, будучи малышкой, мне казалось, что это какая-то особенная песня, которая лечит от всех болячек, ссадин и ушибов. Эти строчки из песни я помню еще с тех лет наизусть: «Оглянусь, и мне аукнется соpок тpав и сpеди них та одна тpава-заступница от печалей от моих. Подоpожник-тpава, на душе тpевога…».

      Чудодейственная трава подорожника вместе с волшебным маминым голосом вылечивали абсолютно все. Во всяком случае, мне тогда так казалось… Удивительно, как я впитывала именно то, что мне тогда было важно…

      Сказ о том, как Оля замуж ходила

      Калачева Ольга

      – БабОля, бабОля!!! Расскажи что-нибудь из своего детства?

      – Ну, ладно… Слушайте.

      Расскажу я вам, внучата, как я первый раз замуж ходила.

      Мне пять лет было.

      Жили мы тогда в Монголии с мамой и папой. Папа мой, ваш прадедушка, был строителем, дай Бог ему долгих лет жизни! Это сейчас он старенький и глухой, и ходить ему трудно, а тогда был молодой, сильный, красивый, на дипломата похожий, а мама моя, прабабка ваша, ему под стать – тоже красавица.

      – Баб, баб! Ты начала рассказывать, как замуж ходила.

      – Ах, да! Ну вот. Сначала мы в степи безлюдной жили, я одна там и гуляла, и играла. А потом папу моего в посёлок перевели, школу строить и дома. А монголы тогда в юртах жили. Пасли яков. Это быки такие лохматые, завтра днем покажу вам, в альбоме с марками…

      – Баб, ну опять ты забыла, что рассказывала. Не отвлекайся, рассказывай, как замуж ходила.

      – Так вот. Перевели папу в строительный посёлок. А там много наших советских специалистов жило, и даже детский сад был для их детей. Отдали меня в детский сад. Ничего от детского сада не помню. Только Юрку и Роберта, мальчиков из нашей группы. С Юркой мы дрались все время. Я отчаянная была, если что – сразу в глаз.