своих одноклассников, держишься с ними рядом, а тут же незнакомые абсолютно все! Но в этой толпе отчётливо выделялись первокурсники. Их растерянные лица, выражали страх, любопытство и недоумение одновременно.
«Буду придерживаться их», – подумал я.
Но оказалось, что первого курса, аж целых пять групп, по тридцать-тридцать пять человек. Группа моя была под номером 13.
В расписании, висящем на стене, я нашел номер аудитории, в которой наша группа должна была собраться на первый, в моей студенческой жизни, предмет. Предмет этот назывался «Введение в специальность».
В аудитории было около шестидесяти человек, таких же студентов, как и я. Оказалось, что параллельные группы на лекции приходили одновременно. Из этих шестидесяти человек, парней, вместе со мной было только восемь. Малина! Друг от друга группы отличались только преподаваемым им иностранным языком. Я был в группе с «немцами», поскольку в школе изучал немецкий язык. Началось знакомство с педагогом. Перекличка. Преподаватель называла фамилию, а студент, услышав себя, вставал и говорил свое имя и отчество.
– Березин!
– Дмитрий Леонидович, – вставая, ответил я.
…
Начался лекционный курс. Анатомия и физиология, микробиология и гигиена, психология, латынь и фармакология. Столько писать мне в жизни не приходилось. За первый же день лекций я исписал весь стержень авторучки. Моему, продавленному от авторучки указательному пальцу, его изначальная анатомическая форма вернулась лишь к утру следующего дня.
Анатомия.
Боже мой! Кто бы мог подумать, что человек так сложно устроен? Это далеко не программа девятого класса средней школы.
Началась анатомия с цитологии и гистологии – науки о клетке и тканях соответственно.
– Клетка – это элементарная структурно-функциональная единица строения и жизнедеятельности всего живого. Обладает собственным обменом веществ, способна к самовоспроизведению, – отвечал я преподавателю на анатомии.
При общении с педагогом я уже не чувствовал себя школьником, когда учитель, как мама или папа, жалеет и «тянет» ученика. В училище общение с преподавателями было официально-деловым: он тебя спрашивает, ты отвечаешь. Если не знаешь, то значит, нечего тебе делать в медицине, значит иди туда, где знания не важны, а то и вовсе не нужны.
Первую «двойку» по анатомии я получил вообще ни за что. Тогда мне впервые пришлось столкнуться с непробиваемой принципиальностью отдельно взятого человека.
Преподавателем анатомии была женщина в возрасте 50—55 лет. Про неё ходили слухи, что до того, как прийти преподавать анатомию, она работала судмедэкспертом в морге. Звали её Фаина Васильевна. Когда она монотонно читала лекции, то на ее лице не отражалось никаких эмоций. Такая эмоциональная ригидность присуща давно работающим оперативникам, судьям, следователям, ну и, как оказалось, судмедэкспертам.
За день до очередного зачёта, Фаина Васильевна вывесила напечатанный список из ста вопросов по теме «Скелет человека».
– Скопируйте