не поймете вы, не поймете сейчас, ребята. Потом я вам все расскажу, потом». – Думал он, глядя на, высветившийся на экране, список не дозвонившихся людей и, читая их взволнованные послания, из которых только одно вызывало у него легкую дрожь в груди.
Он взял в руку вилку, собираясь приняться за еду, но немного помедлил, снова мысленно оценивая складывающуюся ситуацию, в которой нашелся вчерашний его невольный знакомый, волею судьбы уже погружавшийся когда-то в положение со сменой сознания и видениями, абсолютно непонятного характера и происхождения. А где-то недалеко от этого места оставались друзья, что искали его и пытались ему дозвониться, волновались и думали над причинами его внезапного исчезновения, никак не связывая это с тем, что произошло с ним вчера, о чем они так и не стали слушать, пребывая в состоянии полного веселья.
Май 1942 года
От пережитого Кольцову совсем не спалось. Перед глазами то и дело вспыхивали моменты боя: взрывы вражеских снарядов, бомбежка, выползающие с фланга бронетранспортеры и танки с крестами на бортах, закладывающая уши трескотня пулеметов, крики раненых, хрипы умирающих, бегство спасающихся от верной смерти красноармейцев. Он скрипел зубами, сжимал до боли в суставах кулаки, бил ими по земле, дергал головой. Потом его уставший организм начал успокаиваться. Федор стянул на груди края плащ-палатки, в которую завернулся, ложась на слой постеленного на земле лапника. Ночного холода он не чувствовал и, лишь когда сердцебиение стало приходить в норму, ощутил легкий озноб на коже. Политрук впал в дремлющее состояние. Глаза его были открыты. Он смотрел на кусок звездного неба, видимый в просвет между кронами деревьев. Веки отяжелели и стали смыкаться. Мозг его постепенно переключился на мысли о жене.
Они познакомились летом тридцать восьмого года, когда оба сдавали вступительные экзамены в институт. Именно тогда он увидел ее в первый раз. Совсем еще юную, такую же, девятнадцатилетнюю, как и он сам. Они попали в одну студенческую группу и в одну дружескую компанию. Родом из простой семьи, где отец – рабочий в депо, а мать портниха на фабрике, Федор и думать не мог о такой красавице как Нина. Высокий, худой, немного сутулый, простоватый на вид, он стеснялся своей внешности. Стеснялся широких ладоней с несуразными, как он считал, пальцами, широкими и мозолистыми от постоянного ручного труда, которым пришлось ему заниматься с малых лет. Он работал в огороде, на скотном дворе, помогал родителям, немного плотничал. Многое из того, что было сделано вручную в их доме, было плодом его мастеровых рук. Полки на стенах, деревянная посуда, кухонная утварь, стол, табуретки, собачья будка, оградка палисадника. Он ремонтировал в одиночку, без отца, крышу на доме, полностью перекрыл сарай, выкопал погреб, сделал загон для домашней птицы. А потом, работая сам, передал свое накопленное мастерство младшему брату, такому же трудолюбивому и старательному, как он сам.
Кольцов был первым в семье, кто смог наконец-то получить среднее образование