надо мною тощим, ужасающим гигантом, точно стоял на ходулях. Мужчина едва раскрывал рот, а его слова-иглы буравили моё сознание, при этом издавали отчётливое шуршание, сравнимое разве что с сыплющимся песком на бумагу. Я заорал и отчаянно попытался улепетнуть прочь, и вдруг сквозь БАМ-БАМ-БАМ! – залповую очередь дождя – услышал и, наконец, разобрал смысл слов, таящийся в его приглушённом шёпоте. «Скоро, скоро птенец проснётся, и тогда он будет выбирать, кого оставить себе, а кого сожрать!»
Я резко очнулся. Колотясь от страха. Весь потный и резко озирающийся по сторонам, не в силах отделаться от гнусного отпечатка сна. Страх душил, перекрывая дыхание. «Это был всего лишь сон, чувак, – повторил несколько раз про себя. – Всего лишь чёртов сон. Хах!» Леший на соседнем сиденье тихонько похрапывал. Дождь закончился. Чёрные небеса посерели. Я мысленно скрестил пальчики на удачу и повернул ключ зажигания.
Мы вернулись ко мне домой, почти в восемь вечера. Голодные и злые да неспокойные, что всё так, наперекосяк, обернулось. В довесок в доме были гости. Хотя мы с женой ещё не собирались праздновать новоселье.
Серебристый мерс Казановы находился под тентом. На заднем дворе дымился мангал. Из раскрытых окон кухни ветер приносил аппетитные запахи жареной курицы, копчёной рыбы и выпечки.
Я припарковался возле сарая, в котором, кроме инструментов, хранили разве что дрова да инвентарь для огорода.
Едва мы с Лешим выбрались из «нивы», как на потные лица сразу прилипла вечерняя мошкара, кружившая возле старой яблони, доставшейся нам вместе с участком. В животах синхронно заурчало.
Перед тем как сказать всем «привет», до жути хотелось в душ. Смыть с себя пот и усталость, все негативные впечатления от поездочки, а там можно и набить брюхо, и если всё приготовленное Наташкой окажется таким же вкусным, как витающие вокруг аппетитные запахи, то все накопленные обиды сразу исчезнут.
Мы с Лешим вошли в дом через кухню, ибо не хотелось вот так, кислыми рожами и неприглядным видом пугать гостей, а там и от разговоров «о том о сём» будет не сбежать ни под каким благовидным предлогом. Удача на диво была к нам благосклонна: незаметно удалось проскользнуть, практически крадучись, на цыпочках, на второй этаж.
Мне досталась большая ванна, а Лешему душевая кабина, так сказать, по блату в честь дружбы.
Освежившись, я рылся в шкафу в поисках чистых вещей для себя и для Лешего и был пойман с поличным Наташкой, которая подкралась ко мне из-за спины и резко хлопнула по плечу, чуть не доведя до инфаркта.
На невысказанный вопрос она сразу сказала, что нежданно, точно сговорившись, приехали все сразу: её родители, также Казанова и Инга со Светкой с трёхлетней дочкой Леной, но стоит пояснить, что визит тёщи для меня – своеобразная горькая пилюля, которую даже визит балагура Казановы не был в силах подсластить.
Я выбрал старые джинсовые шорты, севшие из-за стирки, и майку без принта для тощего Лешего. Сам же в отместку плохому настроению натянул треники и майку-алкоголичку,