не разговаривать. Где мам? Я хочу к маме. ОТПУСТИТЕ
Ммм. Слëзы. Покрасневшее лицо. Трясущийся подбородок. Эти детские слëзы и истерики, как я их не люблю. Но давить нельзя. Поэтому натягиваем улыбку и спокойно так говорим, что учили.
– Мы с твоей мамой давние друзья, мы познакомились, ещë, когда она училась в том же ВУЗе, что и я. Так что можешь не бояться. Я же не похож на злодея. Или похож?
– Не не по-хож.
– Вот и супер. Тут у меня просто своего рода детский лагерь.
Да уж, учитывая сколько детей побывала в этих стенах, я даже не соврал.
– Так что насчëт комиксов? Любишь супергероев?
Кивает. Ладно уже хоть какой-то контакт.
– А ты когда-нибудь хотел обрести суперсилы?
– Да.
Ну вот, что-то уже наклëвывается. Слëзы уже не текут. Только подбородок ещë трясëтся, но это быстро пойдëт. Всë проходит. Всë.
– А что именно ты бы хотел уметь?
– Ну. Нууу. Не знаю.
Да господи! Не знает он. Давай не ври. Всë ты знаешь, а не знал, так и не стоял бы тут сейчас. То дак вы в этом возрасте черезчур болтливы, то дак и слова не выудишь. Вдох… выдох.
– Боишься? Да? Хм. Ваши родители понапугают вас, страшилок понарассказывают, а вы потом и боитесь всего на свете. Что здоровяки напугали?
– Какие здо-ро-вя-ки?
– А, ну значит никакие. Это я так, попутал.
Ладно хоть выкрасть парня они нормально смогли.
– А чего тогда дрожишь? Трясëтся он. Хаха. Смотри, стену позади себя не разбей так… Успокаивайся давай и иди сюда, а то там на голом полу же холодно стоять, да ещё и босиком.
Мальчик перебежал на кровать противоположную, той на которой сидел Адорай, и опять, закрутившись в узел, вжался в стену, только уже сидя.
– Вот так-то оно и лучше. Есть хочешь?
Мальчик кивнул.
– Хах. А я как знал, уже дал команду столовой. Скоро завтрак будет готов. Поверь, готовят они, как боги
По худощавому маленькому лицу пробежала улыбка. Прошло несколько неловких минут молчания.
– А вы правда маму знали?
– Конечно, и не просто знал. Мы с ней были друзьями. Ты же просился в лагерь? Помнишь? Вот, а она просто вспомнила о старом приятеле
Главное сейчас, чтобы он знал, что мама его не бросила, рану от того, что тебя бросили, потом не чем не вылечить.
– Я хочу быть сильным. Ну… вы спрашивали
– Отлично! Смотри, да ты у нас ещë не последний трус оказывается
– Конечно, я не трус… Очень сильным, чтобы дом мог поднять. А ещë хочу никогда не болеть, чтобы кто-то меня так бам, а мне всë равно.
Мальчик стал размахивать руками, видимо пытаясь что-то показать. Но всë это было скованно и из-за этого мало понятно.
Я уже испугался, что про «болеть» речь не зайдëт. Но всё же смерть тëти от рака, посадила нужное мне семя.
Каждый раз поражаюсь, что у детей тоже есть самолюбие, через которое ими можно манипулировать. Пока всë идëт как надо. Хорошо, хоть стрелять из глаз не хочет,