Я помню, как его пальцы ласкали мой корсет. Помню, как слабый аромат яблок, оставленный на его шее, дразнил мой нос. Как оказалось, маска слишком многое прятала под собой. Его глаза больше не казались мне грязно-серыми. В радужке, ближе к центру, кру жился мутный болотный оттенок, перетекающий в туманную пелену. Ярко выраженные скулы пробивались сквозь бледную кожу. Острые клыки, когда он усмехался, делали его похожим на прирождённого злодея. «Управляющий чертями», пронеслось в моей голове.
– Что вы здесь делаете?
– Живу.
– И как давно?
– Совсем недавно, – ответил парень, бросив мимолётный взгляд на наручные часы.
Кассель поднялся на ноги. Я слышала, как заскрипел пол под его кроссовками. Я обернулась и поймала лишь предупреждающий взгляд. Женщинам нельзя разговаривать в таком тоне с незнакомцами. Спустя века это продолжало быть неизменным.
– Дом принадлежит вам?
– Моей матери. Она умерла, после чего я унаследовал его.
– Ох, примите мои соболезнования.
– Благодарю. Нам пора. Хорошего вечера, мисс Кадеш.
Лис в его руках покорно склонил голову. Парень зашуршал по мокрому гравию, двигаясь в конец улицы. Спустя мгновение пожелтевшая зелень окружила его, позволив исчезнуть. Из-за старой ивы выглядывали лишь толстые белые колонны, напоминающие о временах Кастраянской империи. Сам дом почти целиком растворился среди влажной листвы.
Ближе к вечеру вновь пошёл дождь. Кассель оставил старушку Мэгги в гараже и решил помочь Декель с приготовлением ужина. Лена пристроилась возле Деника, который помогал ей закрыть проект по биологии. Я расположилась на подоконнике, в окутанной полумраком гостиной. За окном танцевали деревья, а вместе с ним, казалось, танцевал и последний дом на Часпер-Вуд.
Я слезла с подоконника и бросилась вверх по лестнице. Спальня родителей находилась в конце коридора, ближе к комнате Декель. Сегодня я видела мать лишь мельком. Она бросила в мою сторону несколько кратких фраз и засела в кабинете отца за изучением его рукописей. Порой мне казалось, что она знает намного больше, чем открывает нам. В первое время это раздражало, но со временем я поняла: она просто спасается от тоски. Я пробежалась пальцами по дверной ручке и выдохнула, стараясь совладать с глупым волнением.
Трижды постучавшись, я замерла.
– Да? – донесся её голос.
Я сглотнула и, навалившись всем весом на дверную ручку, пере ступила порог родительской комнаты. Мама сидела на кровати. Густые русые волосы, собранные в высокий хвост, создавали как будто стены по обе стороны от её лица. Я сделала шаг навстречу. Под моими ногами заскрипели половицы. Мама подняла взгляд и улыбнулась. У меня закружилась голова. Она похлопала рукой по одеялу, приглашая сесть рядом. Я подошла ближе, переступая огромное количество скомканных листов под ногами.
– Что-то случилось?
– С чего ты взяла? – я покосилась на фотографию в рамочке. Свадебное фото.
– Ты редко здесь бываешь.
– Прости, – нелепо