рявкнула девушка-норд с обилием косичек, накрывая на стол. – Вы уж простите их, не сердитесь на сорванцов. В этих краях барсуков много едят, постоянно на них охотятся. Они обычно весьма упитанные, так что барсучий жир идёт на самые разные нужды. Он лечит и кожные заболевания, и простуду…
– Моего барсука мы ни есть, ни разделывать точно не будем! – заявила им Ди.
– Нельзя так нельзя, – развели девчонки руками и переглянулись зелёными глазками.
– Нельзя! – стукнуло кофейником им по головам мимо промчавшееся заросшее существо.
Голос его больше напоминал звериный рык, нежели внятный голос. Утробный, низкий, едва различимый, чтобы понять сказанное. Вёл себя этот кофеман по-хозяйски, словно главенствовал в доме. На месте существу почти не сиделось, Ди решила, что это какая-то разновидность гномьих домовых, живущих с теми бок о бок. Создание контролировало всё, будто из-за кофе только и сновало в каждом углу – как что приготовлено, как вяжется свитер, покормлен ли скот, все ли помыли руки.
Едва Бром попробовал присесть, как стул под ним заискрился, а вдоль спинки вспыхнул маленький фейерверк. Гном аж подпрыгнул с перепугу, едва не свалившись под озорное хихиканье маленьких близняшек. Те у своего края стола очерчивали какие-то фигуры тонким узором чёрного порошка.
– Вот проказницы! Эти две из чего угодно вокруг способны взрывчатку соорудить! – запричитал чародей.
– Всё, что горит. Всё, что шипит. Всё, что искрит, – затараторили малышки и, чиркнув обо что-то в руках, подпалили сооружённую змейку, всполохнувшую сине-зелёным огнём, уносящимся ввысь.
– Эхе-хе, дом не спалите и гостям волосы! – копошась у печи, оглянулась на них гномка с косичками. – Подвинься, сынок, что тут расселся, – толкнула она бёдрами того, кто занимался нарезкой малосольных огурцов на вытянутой овощной тарелке.
– Красиво, но опасно, – подметила Ди.
Фейерверки она очень любила. Особенно когда их привозили в Лонгшир далеко странствующие щуры-торговцы из Дайкона или хотя бы перекупщики. Часами могла заворожено, сидя рядом с братом, глядеть на эти цветастые взрывы и мерцания в ночном небе.
– А моя вот мирная, – поглядывала Ядвига на Ханну. – Рукодельница. Из всего на свете плетёнки и бусики мастерит. Золотце!
– Ну, мам, – отвела та глаза, присаживаясь возле матери за стол.
– Давай, кексик, садись со мной, за барсуком будем приглядывать, – потянула Кьяра подругу за руку.
– Может, с братом всё ж таки рядом побудешь немного? – раздалось со стороны Вирбия.
– Она с тобой в санях и так ехала, – возмутилась леди фон Блитц.
– Да не ревнуйте вы, блин, – сложила жалобно бровки домиком Диана. – Иди сюда лучше, – махнула она брату, – сяду между вами, хватит меня делить.
– Ба-бах! – подпрыгнул стол от очередного взрыва с блёстками от озорных малявок.
– Да угомоните уже их, моя брага прольётся! – обеспокоенно воскликнул Бром, у которого аж голос от волнения стал тоньше.
Через какое-то время