усугубить состояние.
– Ну коли, я лежу здесь, то смею надеяться, ты успешно найдешь «ошибку» в программе моего организма, – разговаривать с Нонной всегда было достаточно легко. При всей своей сосредоточенности, она никогда не задирала нос. Была требовательно, да. Но это распространялось не только на тех, кто ее окружал. К себе у подруги были весьма завышенные требования.
– У тебя воспаление миокарда. Отсюда потеря сознания. Когда тебя привезли, сердце работало, как заведенное. Но с перебоями. Словно тебя кто-то сильно напугал. – Странно. На свое сердце я никогда не жаловалась. У меня было в норме давление. Внезапная слабость не посещала. Откуда тогда такой диагноз?
– Откуда меня привезли? – Если сознание что-то прятало от меня, то окружающие могли помочь восстановить картинку произошедшего. Хотя бы отчасти.
– Из дома, – в палате повисла тишина. И снова тишина в голове. Я не помню ровным счетом ничего. – У тебя настежь были открыты все двери и окна. А на улице уже не лето. Ты как будто проветривала комнаты? – В голосе девушки звучала вопросительная нотка. Но ответить я не успела. В палату, после короткого стука, вошли люди в форме. За ними шел Себастиан Мар собственной персоной. Все трое выглядели необычайно серьезными.
– Доктор Форт, мы просим прощения, что прерываем ваш обход, но представители правоохранительных органов хотели бы задать пару вопросов доктору Галеано. – На этих словах Себастиан подошел ко мне, сел на край постели и переплел наши пальцы. Что здесь происходит? Этот жест был таким собственническим. Как будто давал понять окружающим – «она под моей защитой». Естественно, это не осталось незамеченным от мужчин в черных костюмах. Они переглянулись между собой. Один из них даже сделал какую-то пометку в стареньком кожаном блокноте.
– Мы здесь ради защиты доктора Галеано, господин Мар. – Голос полицейского звучал спокойно.
– Разве я вас в чем-то обвиняю, Эдвард? – как и ожидала, ответа не последовало. Вместо этого следователь обратил свое внимание на мою знакомую. Нонна стояла напротив окна. Белокурые волосы создавали вокруг нее ореол таинственного свечения. У девушки были ярко голубые глаза, чуть вздернутые носик и ярко алые губы, которые она никогда не красила. Цвет был дарован ей самой природой. Гены мамы-эльфийки давали о себе знать. Не понять чувства мужчины было невозможно. Сложно было устоять против такой красавицы.
– Мы будем в гляделки играть или вы все-таки займетесь тем, для чего пришли господин …? – подруга сознательно сделала вопросительную паузу, чтобы правоохранитель мог полностью представиться.
– Эдвард Нортелиус, следователь, – прокашлявшись несколько смущенно ответил тот.
– Так вот, господин Нортелиус. Пациентка только пришла в себя. С ее заболеванием нервничать ей не положено. Надеюсь, вы мою мысль улавливаете? – Нонна гордо прошла мимо мужчины и, остановившись около выхода, закончила. – Настоятельно рекомендую не задерживаться в палате дольше необходимого. И выбирать фразы, чтобы не ухудшить состояние этой