бы вам без всякой ссылки на факты, но в отношении ревности я этого не обещаю.
– Значит, я понимаю ваши слова так, что ваше величество приказывает мне молчать и забыть обо всем.
– Никоим образом, вы мой сын, и мой материнский долг – быть к вам снисходительной.
– Ах, доведите до конца свою мысль: вы должны быть снисходительны ко мне как к безумцу.
– Не преувеличивайте, Филипп, и берегитесь представить свою жену как существо испорченное.
– Но факты!
– Я слушаю.
– Сегодня утром в десять часов у принцессы играла музыка.
– Невинная вещь.
– Господин де Гиш разговаривал с нею наедине… Да, я и забыл вам сказать, что последнюю неделю он следует за нею, как тень.
– Друг мой, если бы они делали что-нибудь дурное, они бы прятались.
– Прекрасно! – вскричал герцог. – Я только и ждал, чтобы вы это сказали. Запомните же хорошенько. Сегодня утром, повторяю, я захватил их врасплох и совершенно ясно выразил им свое неудовольствие.
– И будьте уверены, что этого достаточно, а может быть, вы даже переусердствовали в своем неудовольствии. Эти молодые женщины обидчивы. Упрекнуть их в ошибке, которую они не совершали, иногда все равно, что сказать, что они могли бы ее сделать.
– Хорошо, хорошо, подождите. Запомните, что вы сказали, матушка: «Сегодняшнего урока достаточно, и если бы они делали что-нибудь дурное, то прятались бы».
– Да, я это запомню.
– Ну так вот, раскаиваясь, что утром я погорячился, и воображая, что Гиш дуется и сидит у себя, я отправился к принцессе. Угадайте же, что я там застал? Снова музыку, танцы и де Гиша. Его там прятали.
Анна Австрийская нахмурила брови.
– Это нехорошо, – заметила она. – Что же сказала принцесса?
– Ничего.
– А Гиш?
– Тоже… Впрочем, нет… Он пробормотал какую-то дерзость…
– Какой же вы сделали вывод, Филипп?
– Что я одурачен, что Бекингэм был только ширмой, а настоящий герой – Гиш.
Анна пожала плечами.
– А дальше?
– Я хочу удалить Гиша так же, как Бекингэма, и буду просить об этом короля, если только…
– Если только?
– Если только вы, матушка, сами не возьметесь за это, вы, такая умная и добрая.
– Нет, я не стану.
– Что вы говорите, матушка!
– Послушайте, Филипп, я не намерена каждый день говорить людям неприятности. Молодежь меня слушается, но это влияние очень легко потерять… А главное, ничто ведь не доказывает виновности Гиша.
– Он мне не нравится.
– А это уж ваше личное дело.
– Хорошо, коли так, я знаю, что мне делать! – пылко проговорил принц.
Анна посмотрела на него с беспокойством.
– Что же вы придумали? – спросила она.
– А вот что: как только он придет ко мне, я велю утопить его у себя в бассейне.
Произнеся эту свирепую угрозу, принц ожидал, что королева придет в ужас, но Анна осталась совершенно спокойной.
– Ну что же, утопите, – сказала она.
Филипп