заставили её прервать песню и обернуться. Даже при плохом освещении Лиза признала в дряхлом морщинистом лице Старуху, оказавшуюся с ней в колонне по приезде в Ферр.
– Что? Помощницу мне привёл? – будто продолжая напевать, протянула Старуха.
– Одной тебе и до конца жизни не справиться. А мне надо, чтобы к завтрашнему дню комната была готова для приёма гостей.
– Неужели поймали? – хитро прищурив один глаз, спросила женщина.
– Не твоего ума дело, старая! – возмутился головастик.
– Значит, поймали. Жаль, хорошая девушка была, добрая.
– Почему была? Она ещё есть, – сболтнул лишнего в ответ охранник.
– Сегодня есть, а завтра не будет. Ты ведь и сам знаешь, – грустно ответила Старуха.
Охранник, будто вспомнив, что в комнате они не одни, расправил плечи и повелительно рявкнул:
– Много ты болтаешь! Работай лучше! А то прежде неё сама ляжешь на скамью.
Нервно раздувая ноздри, он протянул Лизе щётку и, размахивая руками, вышел из комнаты. Лиза непонимающе перевела взгляд с него на Старуху. Та, словно приглашая новенькую к работе, мотнула головой в сторону лужи. Лиза подошла ближе к скамье и присела. Только сейчас она поняла, что до рассвета им предстоит оттереть чью-то кровь.
Первые часы работы проходили в молчании, нарушаемом лишь звуком шаркающей по полу щётки. Лиза то и дело бросала любопытные взгляды на напарницу. Она запомнила её: в ту ночь, что они прибыли в Ферр, та шла перед ней в конвое. Сейчас у Лизы появился шанс разглядеть её повнимательнее. Старуха была невысокого роста, немного сутулая и вполне стройная для своего возраста. Редкие седые волосы аккуратно убраны в короткий хвост. Лицо, изрезанное глубокими бороздами морщин, словно шрамами, ещё хранило остатки былой красоты и изящества. Двигалась она весьма быстро для женщины в годах, но при этом во всех её движениях читалась мало подходящая обстановке грация.
Старуха монотонно тёрла успевшую изрядно присохнуть кровь, изредка прерываясь, чтобы прополоскать щётку или переместиться на новое место. Спустя некоторое время Лиза решилась завести беседу со Старухой:
– Меня Лиза зовут.
Старуха даже не подняла головы в ответ.
– А вас как? – не унималась Лиза.
Старуха продолжала молчать. Лиза расстроилась. Если бы ранее она не стала бы свидетелем разговора Старухи с охранником, решила бы, что та по меньшей мере глуха. Слегка повысив голос, Лиза спросила:
– Что это за комната?
В ответ Старуха тихонько замурчала заунывную мелодию. Лиза непонимающе посмотрела на женщину, затем склонилась над щёткой и продолжила теперь пол. Теперь их работа проходила под монотонные звуки, исходящие из не раскрытого рта Старухи. Постепенно этот дьявольский звук стал выводить Лизу из себя и нервировать каждую клеточку её тела. Не сдержав раздражения, она выпалила:
– Прошу прощения, не могли бы вы не петь? – сказала она и, «прижав хвост», добавила, – меня это раздражает.
Старуха