Тархан договорился с хазарами, они убедили его, что Племя может процветать только если есть рабы и их можно использовать. Знаешь, Солонго, мне тяжело говорить тебе это, но то, что Тархан погиб, уберегло ваше Племя от серьезных проблем. Знаю, что тебе тяжело от этой потери, но ты привыкнешь, ты будешь хорошим Главой Племени. У тебя все для этого есть, и опыт, и знания. Я верю в тебя. Я всегда знал, что так будет. Когда смотрел твою руку и читал звезды, там была большая вероятность, что это случится. Все у тебя получится. А я буду служить и тебе и Оуюн Хагану.
– Благодарю тебя, Хасан! Так мы проговорили с Хасаном почти до самого вечера и тепло расстались, на следующий день у всех было много дел, я поблагодарила своего друга и осталась одна, мне хотелось обдумать все, что я узнала о Айзере и от Хасана. Значит Айзере не была близка с Тарханом. Я хоть и не признавалась себе в том, что думала об этом, для меня это все же было важным. Теперь как будто тяжелый груз из ревности и подозрений, не дающий покоя моему уму, растаял, как утренний туман. Я стала смотреть на Айзере по-другому. Сильный интерес к ней, к ее образу мыслей, к ее жизни пробудился во мне и я решила учить язык чтобы поскорее понять ее и проникнуть в те тайны этой девушки, которые она не поведала нам с Хасаном. О чем мечтала она? Что она умела? Может быть ткать ковры? Чем вообще занимаются женщины у нее на родине?
Прошли яркие суетливые базарные дни, я наведалась к торговым прилавкам не один раз. Вдруг я с удовольствием обнаружила, что сама распоряжаюсь монетами, что могу выбрать одежду не только себе и детям, но и своим дорогим подругам и тем, кто нуждался, или кого мне хотелось порадовать подарками. Я купила также еще и различные рукописи, прошлась по базару с Айзере и мы нашли рукописи на персидском. А еще, проходя мимо одного купца, она вдруг вскрикнула и схватила меня за рукав, указав на музыкальный инструмент, одиноко лежавший на прилавке рядом с цветными коврами и расшитыми скатертями. Мы подошли и я спросила сколько стоит этот инструмент. Айзере взяла его в руки и тронула струны, потом прижала его к груди и просяще посмотрела на меня. Я оплатила и Айзере, радостно улыбаясь, бережно взяла его в руки. Она назвала его странным словом барбат, глаза ее сияли, а мне не терпелось послушать, как она играет на нем.
Уже перед уходом из кочевья каравана, купцы, закупившие у нас товары собрались, чтобы выразить мне благодарность, но хазары и еще два купца опять затеяли разговор о том, что договоренности с Тарханом были приняты и если их не выполнить, то у купцов возникнут сложности с теми, кто заказал через них оружие. Один из них с некоторым презрением и раздражением стал говорить мне, что я не могу нарушить обещания Тархана, что я вольна не продавать оружие в будущем и принимать такие решения, но сейчас то, что обещал Тархан я должна во что бы то ни стало исполнить. Я спокойно сказала, обратившись ко всем:
– Уважаемые купцы, договоренности Тархана с вами уже не имеют силу. Тархан погиб, вы знаете это, знаете также, что теперь все решения принимаю я. Эти решения не обсуждаются. Вы на моей Земле. Вы вольны проходить через мое кочевье, или идти другим