волосками, так чернила держатся дольше, объяснял братьям Сию. Итак он взял пиалу, порылся в вещах и достал удивительной работы серьги, длинные и блестящие, потер их о рукав и завернув в непонятно откуда взявшуюся расшитую тонкими, переливающимися, будто светящимися нитями шаль, бережно положил в суму, взял бутыль для воды, чистую полотняную ткань и какие-то порошки и пилюли, достал с алтаря коричневую жидкость, которая вливает силы и лечит все болезни, острый нож, какие-то навевающие страх инструменты целителя, древний, почти рассыпавшийся трактат, с которым он не расставался. Братья не раз заставали Сию за чтением непонятных знаков, еле шевеля губами, старик часами проводил за чтением этих текстов, а потом чертя что-то на земле был задумчив. Сию пошел к ручью, обнажил свое сморщенное жилистое тело, омыл его и надел чистую полотняную рубашку своего любимого желтого цвета, широкие штаны, не стесняющие движений, свои единственные сандалии, руками распутал редкие пряди и переплел в две косы жидкую бороденку. Братьям забавно было смотреть, как тщательно собирается старик, в уме Куандыка возникла мысль, Сию так готовится к встрече с неведомым Бадмажунаем, словно он желанная женщина и усмехнулся, представив, как тощий Сию обхаживает юную красотку. Картина возникла такая явная, что Куандык не выдержал и громко рассмеялся. Сию, мурлыкающий какую-то песенку, замолк и удивленно посмотрел на него. Куандык не мог остановиться, давясь смехом он произнес:
– Ох , Сию, ты так собираешься, будто на встречу с любимой,– и пуще прежнего залился.
– Что ж, ты возможно и прав, но что же тут смешного?
– Я думал, что уже так стар, что и думать забыл, как выглядят женские прелести.
Сию засмеялся неожиданно молодым и звонким смехом:
– Эх, парень, тело мое старо, но память еще хорошая!
Ерсайын, сидевший в углу, не разделял их веселья. Ему хотелось поехать с ними, но когда он услышал, что Учение будет проходить в стане Оуюн Хагана, сразу понял, что поехать не сможет. Так исполнилось то, о чем говорил ему Сию. Что он будет наказан за свои деяния самым неожиданным образом. Частично он уже искупил свою вину перед Оуюном и его Племенем, спасая от смерти Солонго. Когда карлик спасся и добрался до кочевья брата, встреча была бурной, но уже после первых счастливых минут перед ним возник Сию и разговор был тяжел для Ерсайына, он, как всегда не все понял из слов старика, но покорился его воле, выполняя изнурительные упражнения, Сию заставлял и без того больное тело карлика терпеть лишения, сидеть без еды и воды по нескольку дней и терпеть холод, учил его быть равнодушным к нуждам тела, он считал, что таким образом он очистит свой ум от ненужных дурных мыслей. Сию говорил, что познать мир может тот, кто познает свое тело, а потом научится управлять всеми процессами в нем с помощью ума, а потом и управлять умом, но кто управляет умом? Это был главный вопрос, остававшийся непонятен братьям. А Сию молчал…
Возвратясь к Сию, Ерсайын научился с помощью ума проникать в разные места, он путешествовал, видя разные