с чашкой. – Пейте, пейте. Глоток. Хорошо. Подышите. Та-а-ак. Вдох-выдох. Хорошо.
Зоя хлебнула воды. Поперхнулась, закашлялась. Ее аккуратно постучали по спине.
– Ничего, ничего. Тихонько. Сейчас все пройдет.
Зоей овладели любопытство и желание разглядеть обладательницу голоса, и она начала дышать. Сделала еще два медленных глотка. Сквозь щелочки заплывших глаз различила женский силуэт. Силуэт обошел комнату и сел напротив.
Зоя всмотрелась и увидела прозрачные зеленые глаза. Потом проявилось лицо. Но вся комната была еще в радуге Зоиных слез.
Зеленоглазка спокойно нажала что-то на телефоне. И, наклонившись, сказала в него:
– Мойра Танатовна, два чая номер один. У нас клиент.
К этому времени истерика Зои полностью прекратилась, и она поняла, что «клиент» – это она.
– Нет, что вы! Я случайно здесь, – заволновалась она. Поставила чашку и высморкалась в шелковый платок.
Зеленоглазка протянула Зое коробочку бумажных салфеток.
– Случайностей не бывает. Вы там, где надо быть. Я здесь, чтобы помочь вам.
В эти несколько мгновений Зоя успела разглядеть небольшой офис. Светлый, с серой мебелью, удобными креслами. И даму напротив. Молодую. С аккуратно убранными русыми волосами, в светлом костюме и неожиданным кулоном в виде мерцающего пламени. На стене над ней висел постер с изображением трех обезьянок, закрывающих лапками глаза, уши и рот.
Дверь слева открылась, и в комнату вплыла невысокая полная тетка с усами.
– Ваш чай, Аида Реевна. Свежий. С марципанчиками. Пожалуйста, – пробасила тетка и зашлась совершенно мужским кашлем курильщика.
– Спасибо, Мойра Танатовна. Подготовьте договор номер пять. Да, думаю, пять, – ответила зеленоглазка совершенно невозмутимо.
– Хорошо, минут десять, и будет готово. – Мойра Танатовна составила с подноса чашки и блюдце со сладостями. И, как будто слегка поклонившись, просеменила обратно из комнаты.
«Странно все это», – пронеслось в Зоиной голове.
– Не более чем ваш красный пеньюар. – Аида Реевна как будто ответила вслух на ее мысли. – Нет, я не читаю мысли. У вас прозрачный фирменный пакет, в нем красное белье. Зря. Его обратно не сдать. Это же белье. Оставьте себе.
Зоя вспомнила, как она выглядела на днях перед мужем в этом красном пеньюаре, специально для него купленном, между прочим. Ей казалось, что она еще ничего себе. Что всего-то сорок пять, подумаешь. Ну, весы показывают трехзначное число, – это тоже, знаете ли, не конец света. А что секса давно нет – так замотались просто, устали. Вот она и решилась.
Дети в лагере на каникулах. Свечи расставлены. Помыто, побрито, где надо. Пеньюар красный.
Муж зашел в квартиру. Она слышала, как он кряхтел, переобуваясь в тапки. Пошел в уборную. Спустил воду в унитазе, помыл руки. И прошел в комнату.
Эту растерянную улыбку Зоя теперь вряд ли развидит. Он испугался. Это был страх. Очень явный страх.
Нет, не такой реакции она ожидала. Думала, что можно возродить прежнюю страсть. И